Коллектив Авторов - Политика постправды и популизм

свойства. На культурный процесс оказывают глубокое влияние символические структуры власти и процессы, происходящие в социальной памяти. Чтобы факты обрели коллективную значимость не только для интеллектуалов, а и для общества, реальные проблемы «должны стать культурными кризисами»⁶.

На ограниченность стратегии «фактографии» указывает и авторитетный отечественный исследователь, обосновывающий необходимость более комплементарной эпистемологии социальных феноменов. «Не нужно рассматривать истину только как результат совпадения с объектом, а заблуждение — только как продукт социальной иллюзии и ангажированности. Истина не бессубъектна, а заблуждение не безобъектно. Знания обоих родов — и истинные, и ошибочные — в равной степени обусловлены комплексом социально-культурных условий и обстоятельств», — справедливо констатирует авторитетной отечественный автор⁷.

§ 2. Социально-философская эпистемология Х. Арендт о природе «обмана», «самообмана» и «лжи» в политике Сторонники критического описания феномена «постправды» нередко

претендуют на оригинальность в попытке описать специфику «постфактической политики» как некое принципиально новое состояние, свойственное массмедиа в эпоху «постмодерна», но обращение к истокам противостояния двух исследовательских матриц и попыток их «примирения» позволяет обнаружить, что феномены, номинируемые в современной научной литературе «постправдой», так или иначе получали осмысление в работах более раннего периода.

На наш взгляд, наиболее глубокая и оригинальная трактовка природы «отклонений» от «истинности» в политическом дискурсе дает Х. Арендт. Чаще всего в основе критической рефлексии современных авторов по поводу «постфактической политики», пусть и не столь талантливо, как у Х. Арендт, прослеживаются ее интенции о характере взаимоотношения «истины разума» и «лжи», «истины факта» и «самообмана» в политике. В целом философ развивает первую эпистемологическую традицию, поскольку в центре ее рефлексии находятся качества познавательной активности индивида, но при этом она описывает природу «лживости» в политике с учетом значимости коммуникативных параметров.

Предметное пространство противостояния «истины» и «лжи» Х. Арендт описывает как противостояние политического и неполитического. Сфера реальной политики видится ей «ограниченной», где истина постоянно подвержена «уничтожению», поскольку реальная политика «не заключает в себе все существование человека и мира», и в этом пространстве люди не могут «сохранять свою целостность и держать обещания», «уважая собственные границы». Истину и способы ее обретения надо искать в сфере неполитического, поскольку категория лжи/истины относится к числу экзистенциально необходимых мыслительных средств ориентации в окружающем мире, а «экзистенциальным» ядром коммуникативного процесса Х. Арендт считает политико-философскую рефлексию. Истинное знание реальной природы конкретно-исторических событий («фактов»), по мнению Х. Арендт, может быть получено только на основе «экзистенциальных» мыслительных средств, которые вырабатываются в процессе критической философской рефлексии.

Иные же формы знания и средства познания ведут к «ограниченному познанию факта». «В руках власти факты не в безопасности», поскольку власть по своей природе не способна постичь и «чем-либо заменить подлинную фактическую реальность. Властные образования, которые возникают, когда люди объединяются с некоей целью, исчезают, как только цель достигнута или потеряна: «Эта мимолетность делает власть крайне ненадежным средством для достижения какого бы то ни было постоянства, поэтому в ее руках не в безопасности не только истины и факты, но и неправды и нефакты». Хотя, факты «заявляют о себе своим упрямством, а их хрупкость странным образом сочетается с огромной устойчивостью» и необратимостью, единственное, что может сделать политика в своем отношении к фактам, — избегать фатализма в их восприятии и пытаться удалить их из мира⁸.

В понятийном отношении, полагает Х. Арендт, «истиной можно назвать то, чего мы не можем изменить»; вводя же коммуникативные и культурные параметры критериев истинности, философ замечает, что «истина есть то, что нас объединяет», и в «метафорическом отношении истина — это земля, на которой мы стоим, и небо, --">