Дэн Абнетт - Сожжение Просперо

Дэн Абнетт Сожжение Просперо

Действующие лица

Примархи

Русс, Волчий Король

Магнус, Алый Король

Стая

Онн^[1]

Гуннар Гуннхильд, прозванный «Владыка Гунн», ярл^[2]

Тра

Огвай Огвай Хельмшрот, ярл

Улвурул Хеорот^[3], прозванный «Длинный Клык», рунический жрец

Медведь

Эска, прозванный «Разбитая Губа»

Богобой

Галег

Аун Хельвинтр

Орсир

Йормунгндр, прозванный «Два Клинка»

Улльстэ

Эртхунг Красная Рука

Ойе

Свессл

Эмрах

Хорун

Найот Плетущий Нити, волчий жрец

Фиф

Амлоди^[4] Скаррсен Скарссенссон, ярл

Варангр^[5], герольд лорда Скарссенссона

Охтхере^[6], Творец Вюрда^[7], рунический жрец

Трунк

Битур Беркау

Имперские персонажи

Гиро Эмантин, префект-секретарь Объединительного Совета

Каспер Хавсер, консерватор, также известен как Ахмад ибн Русте^[8]

Навид Мурза, консерватор

Не имперские персонажи

Фит из аскоманнов^[9]

Гутокс из аскоманнов

Бром из аскоманнов

Лёрн из аскоманнов

В прошлом

Ректор Уве

Часть I: Вышнеземец

«Если я в чем и виноват, то лишь в погоне за знанием».

— Примарх Магнус, на Никее

Забыв почтенье, мы ослабим струны,

И сразу дисгармония возникнет.

Давно бы тяжко дышащие волны

Пожрали сушу, если б только сила

Давала право власти; грубый сын

Отца убил бы, не стыдясь нимало;

Понятия вины и правоты —

Извечная забота правосудья —

Исчезли бы и потеряли имя,

И все свелось бы только к грубой силе,

А сила — к прихоти, а прихоть — к волчьей

Звериной алчности, что пожирает

В союзе с силой все, что есть вокруг,

И пожирает самое себя.^[10]

— Приписывается драматургу Шекспиру (жил в М2), процитировано в пророчестве Амона из Тысячи Сынов (глава III, стих 230).

«Тот, кто не помнит своего прошлого, обречен на то, чтобы пережить его вновь».

— Автор неизвестен (около М2).^[11]

Первая глава: С приходом весны

Смерть окружила их со всех сторон.

Она обрезала все нити, и сегодня у нее было четыре лика.

Пламенная смерть для тех, кто был тяжело ранен или слишком напуган, чтобы сбежать из деревни, когда ее омыло огненной бурей. Хладная смерть для тех, кто бросился вверх по откосу в попытке избежать резни: даже весной ветры с заледеневших равнин были настолько свирепыми, что отнимали тепло у плохо одетого человека, конечности в мгновение ока становились похожи на черные сгнившие ветви, сам он превращался в покрытую изморозью окаменевшую статую.

Для других — смерть в воде, если они пытались убежать по синему льду на отмели. Касание весны уже ослабило морской лед у берегов. Он стал ненадежен, как расшатанный зуб, и не мог выдержать человеческий вес. Если лед проломится под тобой, ты уйдешь под воду: быстро и резко, если погрузишься сразу, медленно и мучительно, если льдина вздыбится, и ты заскользишь по ней. В любом случае, вода была маслянисто-черной и такой холодной, что твой мозг замерзнет еще до того, как опустеют легкие.

Для остальных, тех, кто остался сражаться, была уготована кровавая смерть, смерть в резне. То была смерть, которая повергала тебя на землю топором либо булавой, и ты уже не чувствовал ничего кроме обжигающего холода льда, обжигающего тепла собственной крови и боли от страшной раны. То была смерть, которая стояла над тобою и била тебя раз, затем еще раз, и так далее до тех пор, пока ты уже не сможешь подняться или не будешь так изуродован, что станешь более не интересен смерти, и она в недовольстве пойдет искать следующую жертву.

Всякий из этих четырех ликов не даст тебе уйти. И все эти лики носили балты^[12].

Балты. Балты учинили резню в этте^[13] аскоманнов. Двадцать челнов. Для сезона это был ранний набег. Человек должен быть действительно в отчаянии, чтобы обагрять снег сейчас, когда он мог подождать первых трав и более теплой погоды.

Двадцать челнов, и все они оснащены морскими парусами для хождения по льду. Будь у них время, аскоманны --">