Дмитрий Дед Мороз - Прорыв

затрагиваем, нашей целью является Таченко, надо его заменить. Ты понял? Кстати, тебе идти не трудно?

— Да я двинуться не могу, горит нога вся, сделай что-нибудь, ну не будь ты…

— Воооот! — поднял палец кверху зам лидера по медицине, — Это совсем небольшой ознакомительный тур в мир той боли, от которой ты потеряешь сознание и уйдёшь от нас в край вечной охоты. Ты меня вообще слушал?

— Что надо тебе? Убери это!!

— Надо чтобы ты со мной говорил, а ты не хочешь, — сокрушённо пришёл к выводу Наливайко и начал запаковывать аптечку, из которой до того доставал шприц.

— Э-ээ, йоп, ну прекращай, я готов, всё путём, от него избавиться надо было давно! Я с вами, давай уже, хватит этого театра, ну не дети тут, я с вами!

— Так. Я понял, ты с нами. И ты видишь, что дойти до ближайшей базы тебе будет немного трудно. Всё у нас теперь согласовано. Я говорю — ты соглашаешься. Я говорю — ты подтверждаешь. Мы имеем одно мнение, и оно — моё. Всё ли верно я сказал?

— Да так, ойййй… Больно!

Конечно тебе больно будет, думал Наливайко, выискивая в большой медсумке шприц-тюбик с кеторолом. Промедола для Петренки было жалко. Да и действие у него такое, что клиент может забыть частично или полностью что обещал, начать бузить. Лучше что попроще ему, тем более что этот препарат — глицерин, обычно принимаемый перорально в случае запора, скоро разойдётся в тканях и болевые ощущения сойдут на нет. А вот от огнестрельных ранений останутся.

— Слушай суда, — вколов обезболивающее, начал Наливайко, — Таченко сдох как лидер, его сказано было убрать. Это не наша забота, наверху всё порешали. Нужен новый вожак, как в мультике про Маугли, помнишь? Нет? Хрен с ним. Им станешь не ты, даже не я, это будет майор Резанов!

Глаза Петренки чуть из орбит не вывалились.

— Так, вижу, ты готов меня слушать и дальше. Мы тебя транспортируем на базу, я оперирую и завтра ты сидишь тише воды и ниже травы. Пока делаешь что скажу — ты жив. Как только самодеятельные действия, антидот — прощай. Будет больно. От этого яда ты склеишь ласты в сутки. Ты сам знаешь как он дорог. И это не просто так, штука убивает с гарантией.

Петренко молча кивал. Видимо, обезболивающее помогло немного, а глицерин действительно разошёлся, перестал жечь в области инъекции.

— Я тебе ещё один укол сделаю обезболивающий, но минут через десять. Завтра будет общее собрание. Ты свою кандидатуру попросишь с обсуждения снять, проголосуешь за Резанова. Ясно тебе? Повтори!

— Так. Ясно. Снять кандидатуру в пользу Резанова. А с ним, — он кивнул на Таченко, — что?

— А чтобы ты хотел? Если б его очередь пошла сантиметров двадцать вверх и вправо, то лежать тебе рядом с Цыбой!

— Да что нашло на него, сука, продырявил меня, чего он хотел?

— Нам не доложил. А вот тебя он убить хотел! Ты это понял?

— Да, чуть не угробил. Понял я, понял. Я завтра голосую за Резанова. Ещё коли, больно!

— Да, только перевязать надо тебя, весь в крови уже.

Таченко стоял на коленях с руками за головой. После нескольких увесистых ударов он перестал грубить и угрожать, понял, что попал. Рот ему заткнули шариком кляпа, завязав на затылке фиксирующие ремни, руки связали пластиковым хомутом. Так и повели. Петренку тащил на себе Гизатуллин. Экзоскелет позволял это, хотя аккумулятор садился быстро. Но идти недалеко было.

Резанов сидел в вагончике в одиночестве. Мужиков отправил расчистить путь до базы, чтобы никто не шлялся и лишнего не увидел. Ждать да догонять — хуже нет. Особенно когда не знаешь чего ждёшь. Пятый раз он достал свой родной CZ Shadow, классическая модель 76-ог года, только с планкой Пикатинни снизу ствола, в 2000-ых такие стали делать. Выщелкнул магазин, вставил. И так раз десять. Что у них там? По какому варианту пошло? Или вообще наперекосяк всё? Кровососы вмешались, встретили кого, Петренку не нашли, не догнали. Чёрт, это ожидание выматывает! И ничего не сделать — надо тут сидеть тупо. И по радио нельзя.

Чешский пистолет был его служебным оружием. С ним он получил задание на внедрение в сообщество местных бродяг-собирателей, с ним вошёл в деревеньку, где собирались начинающие сталкеры, с ним прошёл весь этот путь до сегодняшнего дня, когда решается многое, если не всё. ПДА вздрогнул — Призрак это. Тоже нервничает, он в деле. Его Резанов нанял в качестве наблюдателя во второй части операции, которая должна начаться ночью. Вот только если нечего не случится. Долго они --">