Дмитрий Дед Мороз - Прорыв

военным якобы за покупкой АТ-121. Петренко соображал слабо, но бумагу узнал и состроил вопросительный взгляд.

— Это твоё спасение! Вот, — доктор аккуратно оторвал верх бумаги, где было написано кому она выдана, а именно Резанову, затем рваный край обильно смочил в кювете с кровью, натёкшей из ран Петренки. Получилось вполне достойно — приказ об отправке к военным на Северный блокпост, подписанный самим генералом. А что до шапки его потрёпанной и в крови, то тут понятно — рана в ногу, а бумага была кармане форменных штанов. Логично всё. Полковник кивнул и спрятал документ.

Прошло всё как и планировалось. Клановцы засыпали вопросами пострадавшего тот еле ворочая языком, в общих чертах рассказал о съехавшем с катушек генерале, о том, как его спасли люди Наливайко, дотащили до базы на себе, в конце продемонстрировал доказательства своей правоты — окровавленную бумагу с собственноручной подписью генерала. О том зачем шёл, конечно, умолчал.

А про найденные у него в сейфе наркотики и золотишко никто не спросил, потому что не было их уже там. Зато появились обратно несколько тысяч евро и долларов, как бы пропавших с уходом Петренко.

— Мужики, мутит меня, я сейчас отключусь. Завтра буду в порядке, Таченко в подвале, я прошу никому с ним не контактировать. Охране дал приказ стрелять на шум. Прошу, давайте до завтра. Утром его вызовем и все вопросы зададим, плохо мне, звиняйте, братцы… — и Петренко трагично, но не переигрывая, упал на каталку. В комплексе с бледным видом, потным лбом и обильно кровящей из-под повязки двойной раной, его просьба выглядела естественно.

— Что ты то скажешь, — насели клановцы на Наливайко, как только он отправил полковника за ширму.

— Мужики, я вам всё сказал. Генерал расстрелял безоружного и своего зама, Грозу у него я сам выбил из рук. Нас бы тоже порешил, глаза были у него совершенно неадекватные. Что произошло меж них, пусть полковник и расскажет, Таченко никуда не денется до завтра!

Всё верно, с учётом небольшой, но важной, недосказанной детали. Никакого завтра у генерала не планировалось.

— Командир! Ты тут?

Таченко просидел в подвале часа три, а может и все шесть. Чувство времени в темноте и тишине пропадает. Дико болели челюсти, сведённые судорогой из-за кляпа, рук не чувствовалось вообще. Найти какой-то острый угол, чтобы избавиться от пут и кляпа, не получилось. Он совсем пал духом, в основном от полного непонимания произошедшего, но вдруг услышал, как его кто-то зовёт. Встал, замычал как можно громче.

Вспыхнул налобный фонарь, резко ослепив генерала. Кто-то шуровал с решёткой, увидеть не получалось. Ржавая дверь подалась с низким скрипом, пришедший наконец опустил фонарь. В руке его был внушительный тактический нож. Испугаться генерал не успел.

— Во суки, охренели совсем, — пришедший был не один. Быстрым движением рассёк пластиковый хомут на руках, поддел и перерезал ремни кляпа. Таченко поднял не слушающиеся руки и попытался размять сведённые мышцы лица. Бестолку, рук будто не было, а лицо жутко болело, даже спросить кто это не смог. Долговец был в обычном боевом облачении. Сзади стоял ещё один в экзе.

Спаситель снял с головы боевой шлем, подсвечивая себя налобником. Вот так номер — Резанов!

— Уходить надо, генерал, немедленно, сейчас!

Еле выговаривая слова, Таченко выругался, а затем потребовал объяснений.

— Генерал, я не в курсе, Утром тебя собирались судить, всех собрать. Вот только есть информация, что до утра тебя тут кончат. Эти договаривались.

— Кто эти?! — генерал наконец начал разговаривать членораздельно.

— Так Космач с Наливайкой, Петренко в медчасти, сказали что плох. Думаю, они его тоже того… Чтобы оправдать своё решение. А по тебе, я так понял, что самоубийство задумали изобразить.

— И что предлагаешь? — руководитель и опытный вояка всё-так довольно быстро приходил в себя, этого дела надо не допустить.

— Сейчас уходить. Убьют тебя тут, не зря ото всех спрятали. Мои шли за вами от блокпоста. Дверь мы ту сломали, а тут тебя отыскали. Вот! — Резанов притянул обычную армейскую Беретту-85. Пистолет выглядел потёрто, но справно, под стволом — тактический фонарик. Таченко выщелкнул магазин, осмотрел его, вставил и передёрнул затвор. А майор уже совал ему ещё один, тоже снаряжённый, — Уходим!

— Да куда хоть, какой план?

— План сейчас уйти с базы, мы прикроем, там на Свалке наши уже — Бунчук со --">