Аврам Дэвидсон - Неиссякаемый камень

собирался прекращать, — сказал человек. Он вёл себя, словно школьник, пойманный за поджариванием яблок на бунзеновской горелке. Мгновение он постоял в нерешительности. Затем сказал, — Не хотите ли зайти…? Хотите? Правда? Пожалуйста, прошу!

Там было всё, чего можно было ожидать: печь, тигель, атанор, аламбик, пеликан. Всё это было там. И там была ещё одна вещь, которую Эстерхази не распознал. Он отвернулся, заставляя себя забыть самые её очертания. — Этот… элемент оборудования, — произнёс он, указав рукой. — Вон тот. Сломайте его немедленно.

Человек шумно выдохнул, щёлкнул языком, вздохнул. Наконец раздался грохот. — Ох, ладно. Я же сказал, что не буду этого больше делать, не так ли? Ну, я это и имел в виду. Значит, он мне не понадобится.

— И вам не следует делать другой такой же.

Он обернулся и снова осмотрелся вокруг. Да, пекарня была очень хорошим выбором. Бог знает, что сделали бы Монетный двор и Казначейство, если бы они узнали, что здесь недавно выпекалось.

— Понимаете, я раньше был учителем химии в классической средней школе, — сказал Мумо. — И я был на самом деле очень хорошим учителем. Пока не заболел. Отец ректор был очень любезен со мной, — «Мастер Хэнк, — сказал он, — мы согласились назначить вам хорошую пенсию, поэтому не расстраивайтесь, и больше не читайте те большие толстые книги, слышите?»

— И я сказал — «Не буду, отец ректор». — Но, разумеется, я это делал. И поэтому, конечно, должен был каяться в этом. — «Отче, я снова читал те большие толстые книги, которые мне не следовало», — говорил я священнику. Это был не Отец Ректор, а просто приходской священник, и он отвечал, как отвечал всегда: — «Три раза Отче Наш и Аве Мария, и не тешься сам с собой».

Эстерхази снял шляпу и обмахнул ей лицо. — Но зачем вы продавали кольца? — спросил он. — Зачем?

Мастер Мумо взглянул на него. — Потому что мне были нужны деньги для моего Истинного проекта, — ответил он.

— Золото меня не интересует, пыхать кузнечными мехами — вот что досадно! Мне просто нужно было больше денег, потому что пенсион надолго не растянешь, а мне нужно было пятьдесят дукатов и поэтому я должен был сделать золота достаточно, чтобы продать сто колец. Ну, теперь у меня есть пятьдесят дукатов. — Его лицо осветилось ликованием, подобного которому Эстерхази прежде почти не встречал в своей жизни.

— и теперь я смогу работать над своим истинным проектом!

Эстерхази кивнул. — Жизненный Эликсир^[2], — устало догадался он.

— Разумеется, Жизненный Эликсир!

На этот раз доктор Эстерхази не смог придумать никакого ответа. Он поломал голову и, наконец, пробормотал, — Держите меня в курсе.

Позже он сообщил Лобацу: — Можете считать это дело закрытым.

— Вы серьёзно? Вы справились. Хорошо. Очень хорошо. Но… хотя бы скажите мне. Откуда он взял золото?

И Эстерхази совершенно искренним тоном ответил: — Это было драконье золото.

Впоследствии он так и не узнал, простил ли Лобац ему это.

Перевод: BertranD, декабрь 2022 г.

Примечания

1

Цитата из "Последней воли и завещания" Василия Валентина — легендарного бенедиктинского монаха-алхимика, якобы жившего в XV веке. Перевод В. К.

(обратно)

2

Жизненный эликсир — одно из алхимических названий Философского камня

(обратно)
--">