Юрий Ра - Сортировка. Завод

забавно. Хлопая дверью в кабинет НОДа, Фролов думал только об одном — как бы сейчас не заржать! Было бы совсем неуместно смеяться на глазах у секретаря и прочих работников после такого выхода из кабинета. Пусть начальникам докладывают, что съехавший с катушек Фролов убежал прочь, теряя достоинство, ленты и булавки. За рулем автомобиля сидел уже совсем другой человек спокойный и собранный перед началом нового этапа в своей жизни.

В Новоузловске Петра встретила та же осень и та же демократия. Стоящий по соседству парк рановато для этой поры лишился листьев, а стадион — забора. Удивительное дело, думал Фролов, двадцать лет назад этот стадион строили после основной работы в трудовом задоре те, кто сейчас его ломает, вывозя на тачках, вынося на плечах всё, что может пригодиться в хозяйстве. Люди изменились или правила игры? Неужели так всегда и везде — одни и те же люди всегда способны на подвиг и предательство, самоотдачу и воровство. Надо просто внятно им разъяснить: вот это можно, а то нельзя. Сегодня грабим и воруем, а завтра спасаем и защищаем. Блин, да люди ли мы после этого? Люди. И других не было никогда. И не будет? Получается, пропаганда не зло, а необходимость? Выходит, надо ежедневно дуть в уши, чтоб народ точно знал, что хорошо, а что плохо. «Остановите Землю, я схожу» — в очередной раз в голове раздалась издевательская фраза. Хотя, куда деваться с подводной лодки, совершенно непонятно.

-Какой-то ты сегодня другой. Что-то случилось?

— Лена дорогая, предлагаю сначала добить ужин, а потом обсуждать серьезные вопросы. Как пацаны?

Почему-то Пётр не был готов совмещать вечернюю трапезу с обсуждением смены места работы. Вот потом да, после ужина, наигравшись с сыновьями, сильными и упрямыми лосями-четырёхлетками, полными сил и энергии. Когда дети улягутся спать, когда вся посуда будет перемыта, когда… А потом уже оттягивать было некуда.

— Я написал заявление о приёме на работу в Чермет на должность начальника службы эксплуатации железнодорожного цеха. И заявление об уходе с работы на Сортировке.

— Опаньки. Не скажу, что неожиданно, но резковато, не находишь? А со мной посоветоваться никак?

— Есть вопросы, по которым я с тобой обязательно посоветуюсь. А есть такие, на которые ищу ответы самостоятельно. По-моему, мы уже обсудили этот момент давно. Не начинай даже.

— Да-да, ты у нас экстрасенс с даром предсказывать как всё будет плохо, а я несерьёзная личность с беспочвенными надеждами на будущее. Я помню.

— А что, не так? Вспомни, как ты голосила по поводу ссуды, какой я идиот, как мы будем голодать, отдавая с себя последние трусы, чтоб его погасить.

— Мы его погасили?

— А нам это надо?

— Ты что, думаешь, инфляция продолжится? Ведь уже как всё подорожало, куда еще-то? Давай загасим ссуду. И дом давай уже достроим.

— Дом давай. А ссуду загашу, когда на это одной зарплаты хватит. Чтоб так пошел от кассы с пачкой денег — и сразу весь долг нафиг!

— Это ты что, собрался по двести тысяч зарабатывать?

— Погоди чуток, скоро зарплаты по миллиону у всех будут. Мы ж строим общество процветания, каждый сможет стать миллионщиком. Как после революции в семнадцатом году.

— Что, опять? Военный коммунизм, НЭП, продразверстка, коллективизация?

— Не, у нас же антиреволюция — земля помещикам, фабрики капиталистам. Никакой коллективизации. Но вот махновщину и бандитизм обещаю.

— Ну да, ты же сам к бандитам идешь работать. Слышал небось, кто сейчас там рулит.

— Знаешь, я даже не знаю, что хуже. Когда откровенные бандиты приходят и начинают вкладываться в производство или когда руководители государственных предприятий начинают их растаскивать или откровенно воровать с использованием своего положения.

— А отойти в сторону, чтоб ни с теми, ни с другими не пересекаться?

— В смысле в тайгу податься? Так там старатели, те же бандюки, но с традициями. Они, когда закопают, обязательно перекрестятся. А вся промышленность и прочий бизнес уже захвачен.

— А милиция? Она что-то может сейчас?

— Может, но только тогда, когда сама превращается в криминальную группировку. Тогда она много чего может. Но тебе такое не понравится, поверь на слово.

— А КГБ?

— Не знаю. Я думал, их опять разгонят, но нет, держатся пока. Железные люди.

— Что значит «опять»? Ты снова про свои теории параллельных миров? В которых бывала твоя душа?

— Что тебе не нравится, Лен? Ты же сама увлекалась --">