Морис Ренар - Кровавый рельс

Морис Ренар «Кровавый рельс» Maurice Renard «Le Rail sanglant» (1927)

Хардинг пил, навалившись на стол. Он был мрачнее тучи. Пальцы его грубой руки, запущенной в рыжую шевелюру, царапали кожу до крови. Симонсон еще не вернулся! Мертвая тишина царила над пустынной прерией. Хардинг насторожился:

— Кто здесь?

Мужчина торопливо спрятал в шкаф бутылку бренди. Затем прислушался, вышел крадучись и остановился, выжидая.

В ночной темноте были едва различимы строения затерянной в безбрежности травы маленькой железнодорожной станции, ничем другим, кроме разъезда, не примечательной. Тень Хардинга легла на рельсы, обрамленная светлым прямоугольником дверного проема.

Он вернулся, чтобы погасить лампу, затем снова вышел, как вор. Пробрался вдоль дощатой стены и осторожно скользнул в потемки.

На небольшом расстоянии, к северу, послышался вдруг приглушенный звук — галоп лошади. Глухой шум постепенно затихал. Лошадь удалялась.

Рыча от бешенства, Хардинг судорожно, сжатым кулаком, ударил пустоту.

— Люси! — прошептал он. — На этот раз она приехала к нему!

И он тихо выругался, охваченный яростью, гневом и отчаянием.

Шаги неторопливо приближались.

Когда Симонсон вошел в контору, он увидел своего компаньона, выпивающего под лампой.

— Вернулись уже? — сказал Хардинг, притворно улыбаясь.

Тот не ответил.

— Двадцать два часа, — заметил он, взглянув на часы. — Ваше дежурство, не так ли?

— Вы это прекрасно знаете.

— Доброй ночи, Хардинг.

— Еще лучшей вам, Симонсон, выспитесь всласть!

Он услышал, как молодой человек разделся за перегородкой, как прошуршали простыни по деревянной раме кровати.

Оставшись один, Хардинг размышлял в темноте. «Люси скакала на своем мустанге на ферму родителей!.. Люси, опьяненная поцелуями Симонсона!..»

Он встал со стула, ослепленный черным головокружением. Сила ненависти выпрямляла его, стегая хлыстом жестокого страдания.

Издалека нарастал глухой металлический шум. Задрожал звонок, как внезапное напоминание о реальности. Хардинг, вспомнив о своих обязанностях, отправился занять свое место на перроне, чтобы пропустить 28-й.

Гремящий поезд заполнял темноту. Он прошел в великолепном разгоне, казавшемся опустошительным, и исчез в восточном направлении.

Дежурный остался стоять у края пути, ошалело уставившись в пустоту.

Вдруг тишину всколыхнул чей-то ласковый зов. Хардинг подскочил и повернул голову… Симонсон разговаривал во сне. Прильнув к перегородке, Хардинг различил бессвязные слова:

— Люси… душенька моя…

Бывает боль, от которой вся ваша кровь будто застывает, а потом воспламеняется. Хардинг стиснул челюсти, чтобы не зарычать.

Но с востока уже прибывал 39-й скорый, на четверть часа раньше 35-го, и их надо было развести. Хардинг снова вышел, словно по наитию.

Когда шквал пронесшегося поезда разогнал покой одинокой станции, он подошел к переводному рычагу стрелки.

Достаточно было двинуть его — и сотней метров дальше послушные рельсы соединялись.

Хардинг ухватился за рычаг, привел в действие стрелочный механизм. И резко остановился.

О! Эта мысль! Эта мысль!.. У него есть четверть часа, чтобы действовать!.. Черт возьми! Все поверят в несчастный случай! О! Эта мысль…

Он бросился бежать в траве вдоль железнодорожного пути к стрелке. Он скрылся…

Немного погодя он вернулся и ворвался в комнату Симонсона:

— Вставайте! Живо! Стрелка повреждена!

Симонсон, не сказав ни слова, вскочил с кровати:

— Который час?

— 23:09. Скорый пройдет через шесть минут. Быстрее бегите к стрелке, Симонсон!

— Вы уверены, что рычаг в исправности?

— Уверен! Бегите к стрелке! А я останусь здесь, чтобы управлять рычагом. Это вам поможет. Но быстрее же, быстрее!

Симонсон крикнул ему, убегая:

— Прожектор! Посветите мне прожектором!

— Я как раз собирался это сделать, — проворчал Хардинг.

Ацетиленовый прожектор бросал в темноту столб яркого света. Хардинг направил его на Симонсона и увидел, как тот бежит со всех ног, затем наконец останавливается и склоняется над стрелкой.

Хардинг, невидимый в гуще сумрака, наблюдал за ним. Он крикнул:

— Что там?

— Камни! — ответил Симонсон. — Кто-то положил камни между рельсами.

Он стал убирать их. Закончив работу с одной стороны пути, перешел на другую и вновь принялся за дело.

— Готово? — спросил Хардинг.

— Готово! — --">