Эдвард Элмер Смит - Первый линзмен (Первый линзмен - 2)

для себя прогнозом, они без колебаний продолжили свою деятельность.

ГЛАВА 2

Холм, штаб-квартира Трипланетной Службы, а теперь и штаб создающегося Галактического Патруля, представлял собой гору, покрытую странной броней. Но человеческие существа не любят долго находиться под землей, несмотря на прекрасное освещение, и комфортабельное кондиционирование. Темница и есть темница. Так что резервация распространилась далеко от подножья этого серого, унылого, зеркально гладкого, металлического усеченного конуса. Снаружи находился маленький город, с сотнями высокопродуктивных ферм. В городском парке, кроме различных аттракционов, имелось примерно дюжина теннисных кортов.

Один из них с трех сторон окружали трибуны. Ясным майским вечером около сотни зрителей следили за соревнованиями. Два человека сидели на одной из трибун в ложе, где места хватило бы и для двадцати, с восторгом наблюдая за смешанной парой, которая в напряженном поединке выигрывала чемпионат Холма.

- Приятная пара, Род, скажу я тебе. И чисто играют,- шеф Трипланетной Службы Сэммс обратился к своему компаньону, когда противники меняли поля.Правда, по-моему, этой малышке следовало бы чуть больше на себя надеть: ведь белые нейлоновые шорты будто оголяют ее, лучше бы она играла без них. Я ей говорил уже не раз. А она не слушает - с каждым выходом на корт на ней все меньше и меньше одежды.

- Ну, разумеется,- спокойно улыбнулся комиссар Родерик Кимболл Киннисон.-Чего ты еще можешь ждать от нее? От матери ей достались волосы, а глаза у нее твои. Почему бы ей не унаследовать и твое упрямство? Ей есть что показать, а большинству показывать нечего. Вот одного я не могу понять, почему они не... Он замолчал.

- Я тоже не понимаю. Бог свидетель -мы сделали все для их сближения... Джек Киннисон и Джилл Сэммс, несомненно, составили бы прекрасную пару. Но почему-то они не хотят... Но подождем... Они еще дети, и дружба их достаточно крепка.

Правда, если бы Сэммс-отец оказался на корте, а не на трибуне, он был бы несколько шокирован, ибо молодой Киннисон, сохраняя на лице улыбку, такое говорил своей импозантной партнерше, что о дружеских чувствах здесь едва ли могла идти речь.

- Слушай ты, куриная башка, тупица, слабоумная жира-фиха,- бушевал он вполголоса, но с горечью и обидой.- Я. вышибу из тебя мозги! Я тысячу раз говорил тебе, чтобы ты контролировала свою половину, а не лезла на мою! Если бы ты находилась на своем месте или хотя бы заметила мой сигнал, Френк не сделал бы счет до тридцати. И если бы Луаз не попала в сетку, она переиграла бы тебя, плоскостопую дуру, находясь в километре от твоей позиции, и выравняла бы снова счет. Ты зачем сюда пришла - играть в теннис или проверить, сколько у тебя поклонников среди зрителей?

- А ты как считаешь? - томно ответила девушка. Ее карие с рыжим отливом глаза, казалось, рассыпали искры.- Ты лучше посмотри на себя и не учи меня жить! Для твоего сведения, великий пилот Джон К. Киннисон, сообщаю: именно оттого, что ты не можешь перестать быть "убийцей" Киннисоном даже на такой короткий срок и позволить двум нашим хорошим приятелям выигрывать хотя бы иногда очко или даже сет, я не собираюсь превращаться в "убийцу". А еще я скажу тебе...

- Ты мне ничего не скажешь, Джилл, это я буду тебе говорить! Если ты начнешь раздавать очки направо и налево, в один прекрасный день обнаружишь, что раздала их слишком много. Я не признаю такие игры. И пока ты играешь со мной, должна считаться с моими принципами. Если ты еще раз зевнешь, то следующий мяч, полученный мной, угодит в самую тесную часть твоих шикарных белых шорт - как раз туда, где должен находиться задний карман. Это станет такой сенсацией в городе, что ты три дня будешь сидеть дома и жевать рукава халата. Так что смотри!

- Ты невыносимый зануда! Я с удовольствием разбила бы ракетку о твою голову! И сделаю это, дай только уйти с корта, если ты не...

Раздался свисток. Вирджилия Сэммс, сама улыбка, подбежала на носках к линии подачи, застыв на миг, став воплощением грациозности и пластики. Мяч просвистел на минимальном расстоянии над сеткой - подача аса. Игра продолжалась.

А через несколько минут в душевой, когда Джек Кинни-сон бодро горланил, растираясь полотенцем, к нему шагнул парень огромного роста и смачно вмазал между лопаток.

- Мои поздравления, Джек, и прочая, и прочая... Но есть одна вещичка, о которой я хочу спросить. Между нами, ладно?..

- Откуда такая неожиданная робость, Мейс? Это на тебя не --">