Генри Каттнер - Волк Арагона

Генри Каттнер. Волк Арагона

The Wolf of Aragon. "Thrilling Adventures", Volume 38 No 01, July 1941.

Text reprinted for: "Kuttner Times Three", Stories never before reprinted from pulps, (1988)

Перевод 07.2021

Закованные в сталь всадники Арагона и Кастилии неуклонно прогремели, неся крест Господа в языческие земли. Брат Хуниперо скитался по просторам Nueva California^[1], а неумолкающий перестук копыт раздавался по Тропе Миссионеров от северных туманов на юг, к соснам Монтерея и еще южнее, в теплые, залитые солнцем земли, омываемые голубыми водами Mar Pacifico^[2].

Но звон сражающихся мечей был не повсеместен. Вслед за авангардом шли поселенцы и земледельцы. Кое-кто из воинов España^[3] отказался от копья и клинка, чтобы вкусить лотос сонной Мексики. Вражда угасала, и только жрецы еще помнили, как умер Монтесума.

Смех вернулся в древнюю Мексику. В личных, чистеньких, белых haciendas^[4], учтивые бородатые мужчины потягивали свой Амонтильядо и милостливо правили. Только с берегов океана, и с юга доносился приглушенный грохот сражений, угасающий, и вновь разгорающийся. Но битвы закончились. Покоренная Мексика пожала плечами, погрузилась в вечную сиесту и ожидание гибели захватчиков — mañana^[5].

Земли ranchero^[6], дона Филиппа Васкеса лежали среди залитых солнцем полей и холмов. На востоке вздымались горные вершины, а с запада дул морской ветер. Давным-давно, дон Филипп объехал верхом всю Мексику с обагренным мечом в руке, но времена те уже миновали. Черные глаза ацтекской девушки отвратили сердце Васкеса от войны, и поэтому он попросил брата Франциско женить его на них.

Ныне дон Филипп покоился под крестом, а padre^[7] стал стариком, коричневым и высохшим, живущим в маленькой миссии, в нескольких милях от hacienda. Ацтекской девушки тоже уже не было в живых. Зато сын дона Филиппа стал видным мужчиной, владельцем имения, одинаково хорошо владеющим мечом и гитарой, скачущим на своем огромном черном жеребце или поющим серенады в лунном свете. В конце концов он исполнил серенаду для одной-единственной девушки. Брат Франциско должен был обвенчать их в маленькой часовне через неделю.

Тогда же Хуана позвали. Ночью он тихонько выехал на своем жеребце на восток.

Это был образец прекрасно сотворенного человека, непринужденно передвигающегося, стройного, как лезвие меча, с энергичным, загорелым лицом и ястребиным взглядом. Но губы его были не такими суровыми, как у дона Филиппа, и он чаще улыбался, блестя белыми зубами. Но сейчас он не улыбался. Рот у него был мрачно сжат, пока он поднимался по склону и остановился, наконец, у входа в горную пещеру.

БРАТ Франциско многое бы дал за то, чтобы узнать об этой пещере. Он назвал бы ее проклятым местом, обителью демонов. Хуан, однако, спешился с коня без всякого трепета.

Из пещеры вышел огромный мужчина - ничем не украшенный — за исключением единственного пера в гладких, черных волосах. На вид он не казался старым, но взгляд его глаз был невероятно древним. Хуан слышал об этом человеке; поговаривали, что он родился во времена правления Монтесумы.

— Ты будешь Икстал? — спросил Хуан.

— Я Икстал. — ответил гигант голосом глубоким и звучным, но довольно дружелюбным. Великан поманил Хуана в пещеру. — Зайдем. Здесь нам нельзя разговаривать.

— Зачем ты послал за мной?

Вопрос остался без ответа. Хуан последовал за Иксталом в черноту входа. Обитатель пещеры снял со стены факел, зажег его и двинулся дальше. Шли они, наверное, минут десять, пока их не ослепила яркая вспышка света. Хуан остановился на пороге зала.

Гейзер горящего природного газа, полыхающий голубым блеском, фонтанировал из каменного пола. За ним была пирамида, полуразрушенная еще в незапамятные времена. Она была не слишком большой и почти полностью рассыпалась, но все же Хуана охватило чувство смутного благоговения. На вершине сооружения находился алтарь, в котором горел небольшой костер.

Икстал остановился возле голубого гейзера, лицо у него в этом холодном, странном свете выглядело сине-бронзовым, а мускулистое тело напоминало высеченную статую. Его, похожий на клюв, нос хищно нацелился, когда он пристально взглянул на Хуана.

— Зачем я послал за тобой? — повторил он вопрос Хуана. — Я узнал о твоей женитьбе.

— Какое тебе до этого дело? — требовательно спросил Хуан.

Икстал указал на пирамиду.

— Испанцы завоевали Мексику и привели к власти своего Бога. Но у нас, ацтеков, есть более древние боги, и --">