Сергей Викторович Бычков - Куликовская битва. Одна строчка в летописи

Потом скоморохи, что добрых молодцев изображали, начинают теснить врага. Мечами деревянными отчаянно машут, прыгают как оглашенные выше головы, колёсами по шатру крутятся, шутливо умирают в битве с поганцами и вновь воскрешаются. А в конце всей потехи, к радости люда, как бы нечисть не пыжилась, как бы ни пыталась одолеть простой люд, добрые скоморохи всё равно побеждали: и Кощея, и лешаков разных, и упырей. Люд в те балаганы валом шёл. А народу что ещё надо? Повеселиться и порадоваться. Лишь бы справедливость да доброта на земле воцарилась. Лишь бы любовь восторжествовала, и любимые воссоединились вовек. Лишь бы Отчизна была свободной, и детишки подрастали. Как вспомню тех скоморохов, так жалко мне их, Никита становится. Как рать на Дон двинулось, то скоморохи не отстали. Побросали свои балаганы, мечи настоящие в руки взяли и айда в полки русские вливаться. А сеча, Никита, это не в балагане мечом махать. Погибли скоморохи в большинстве своём. Только уже не в шутку. По настоящему, как и положено, умирать ратникам землицы нашей. Вот тебе Никита и скоморохи, которые, по словам недалёких людишек, только и могут, что рожи кривлять, да в балагане дурака валять.

  Потом Дмитрий Иванович смотр всему войску сделал, и мы выступили. Колокола гудят, бабы ревут. Кругом всхлипы, да поцелуи. Нам-то радостно идти Русь защищать, а им тяжело оставаться и ждать исхода, предначертанного господом.

   На шестой день переправились через Дон на Куликово поле и лагерем встали.

   Вскоре от Сергия Радонежского грамоту привезли. Знаешь – кто?

   -Кто? – переспросил Никита.

   -А ты подумай.

   -Неужели сам преподобный Сергий? – удивился Никита.

   -Я же сказывал: от него привезли, – недовольный невнимательностью монаха, сказал Захарий.

   -Ну-у-у… не ведаю, помилуй Захарий Иванович. Не томите душу.

   -Александр Пересвет! – с торжеством проговорил Захарий, – вот кто.

   -Пресвятая Богородица! – воскликнул Никита, – так вот откуда пошли разговоры про его монашество. Ну, теперь всё понятно, Захарий Иванович.

   -Русичи, братья, – стал читать грамоту князь, – мир вам и благословие! Твёрдо сражайтесь за земли русские и веру Христову. Если Бог за нас, то кто выстоит? А если смерть вам, братие, определена ныне, то не смерть эта, но жизнь вечная. Бога молим денно и нощно за вас, защитники отечества нашего. Да пребудет Господь с вами!

   -Спасибо, друже мой Александр, – поблагодарил Пересвета Дмитрий Иванович, – скачи обратно и передай Сергию Радонежскому, что слова его укрепили сердца наши.

   -Не могу, великий княже, – ответил ему Пересвет, – найди себе другого гонца, а я приехал, чтобы голову свою положить за землю отцовскую и за князя Московского.

   Прослезился князь и просил его и воеводу Боброка Волынского план битвы готовить.

   -Пересвета? – опять удивился Никита, – командовать?

   -Да, милок. Кто же еще лучше него на Руси полки мог ставить? Разве что Боброк Волынский мог с ним в том посоперничать. Вот князь, светлая его голова, и попросил их помочи. Вечный ему почёт и уважение за это, не стал, кичиться своей родовитостью, не стал выпячивать своё я, а скромно сказал:

   -Нет на Руси выше вас в искусстве ратном. Вам и вверяю полки русские и судьбу Руси, а я простым ратником сражаться буду.

   Долго Пересвет с Боброком по полю Куликову ездили. Каждый кустик осмотрели, каждую кочку. И так решали полки поставить и эдак. Всё никак не могли прийти к обоюдному согласию. Как ни крути, как не поставь полки, а получалось, что не сдержать Мамая: и лучникам его обзор и обстрел наших позиций лучше не придумаешь, и конницы его летучей есть место, где смерчем можно по нашим полкам пройтись и разметать их играючи. Потом поехали к князю мысли свои излагать. Тут-то и высказал свой окончательный план Пересвет. Удумал он, хитрая голова, один полк в засаду поставить. Полкам левой руки приказать насмерть стоять, главному полку – умереть, но выдержать напор татарской конницы по центру, а полкам правой руки приказать стоять до сигнала, а потом, не спеша, отходить, уводя противника за собой. Иными словами, полки справа – приманка.

– Супостаты подумают, что дрогнула рать русская, – объяснил Пересвет свою задумку, – а коли так, то Мамай резервы последние бросит в прорыв, чтобы

--">