Александр Дмитриевич Прозоров - Судьба княгини

Александр Прозоров Судьба княгини

© Прозоров А., 2019

© Оформление. ООО «Издательство „Эксмо“», 2019

Пролог

3 сентября 1424 года Рязанское княжество, Одоевский уезд, жнивье перед деревней Грибово

Осенний день выдался просто на загляденье. Ясный, солнечный — но вместе с тем ветреный и прохладный. В такую погоду самое милое дело — надеть поверх исподней и полотняной рубах толстый, в два пальца, а потому очень теплый стеганый или войлочный поддоспешник, шерстяную тафью на макушку, да заправить подбитые мехом штаны в сапоги из толстой кожи. Сверху пуд железа али два — это уж кому как больше нравится. На голову, поверх шапочки, насадить островерхий шлем.

Летом в таком снаряжении даже просто на месте сидеть — и то мука. Упаришься так, что уже и сам смерти желать начнешь. Зимой же — холодно, да броня индевеет и кожу обжигает. Приходится плащи и шубы набрасывать — но тяжелы они, утомляют и движения сковывают. Да и не греется железо-то от меха. Все равно «кусается».

То ли дело нежная прохладная осень! Не жарко, не тяжело, никаких дождей и туманов, пропитывающих одежду противной холодной влагой; ветерок поддувает, освежает тело и уносит запахи. Самая лучшая погода для хорошей драки!

Московская дружина перетаптывалась поперек недавно скошенного длинного поля, одним краем упираясь в редкий сосновый бор, а другим — в узкий ручеек, сразу за которым начинался густой, влажный и непролазный осинник.

Хотя — какая там московская? Из шестнадцати сотен воинов восемь — галичская дружина, пять — суздальская и три — боровская. Великий князь Московский, узнав про ордынский набег, объявил сбор ополчения на Берегу, ^[1] возле Коломны — но главные силы еще не собрались, и потому в «московской рати» на сегодня не имелось ни единого московского боярина. Однако первый русский воевода не стал дожидаться головного полка — помчался вперед с теми полутора тысячами воинов, каковые подошли самыми первыми. И — догнал!

Татары растянулись на удалении всего в сотню саженей. Числом примерно втрое больше — но почти без брони, в шапках вместо шлемов, на низких степных лошадках и с легкими пиками вместо тяжелых рогатин.

Обычно степняки не вступают в сражения. Ведь они ходят в чужие земли грабить, а не умирать. Однако на сей раз воевода Юрий Дмитриевич, брат великого князя Василия, подловил их на возвращении в Дикое поле — с огромным обозом награбленного за месяц барахла, что заполонило всю дорогу за спинами легконогой конницы. Не могли же ордынцы бросить все добро, добытое с таким трудом, и просто разбежаться, возвращаясь в родные кочевья редкими перелесками и узкими тропками! И потому сейчас разбойники хмуро стояли от соснового бора до осинника и разглядывали кованую рать, загородившую им путь к свободе.

— Почему они не стреляют, папа? — разорвал тяжелую тишину звонкий мальчишеский голос, заставив бояр резко перевести дух и зашевелиться.

— Кто это был? — привстав на стременах, закрутил головой одетый в золоченые доспехи воевода.

— Прости, Юрий Дмитриевич! — отозвался крупный боярин в панцирной кольчуге со вплетенными в нее воронеными дисками размером с ладонь. — Сие сын мой сын, Василий. Новик он, первый раз в походе. Юн еще, знаю. Но уж очень просился! Истинный воин растет.

Небольшая свита воеводы, плотно стоявшая в нескольких шагах перед рядами дружины, немного расступилась, позволяя всаднику из задних рядов проехать вперед.

Поравнявшись с воеводой, ратник приложил руку к груди, чуть поклонился:

— Хорошего дня тебе, Юрий Дмитриевич! Мое имя Василий, я есмь сын князя Ярослава Боровского, внук князя Владимира Храброго! ^[2]

Панцирная кольчуга, щит капелькой, рогатина с широким наконечником, островерхая ерихонка с посеребренной улыбающейся маской от шлема до подбородка. В полном боевом облачении новика было не отличить от всех прочих воинов, опытных и не очень. Своим сложением мальчик, несмотря на юность, мало уступал большинству бояр, а отсутствие бороды не было столь уж ясным признаком молодости, ибо многие воины оные ровняли и стригли — и потому из-под защитных масок на грудь они не выпадали.

— Сколько тебе лет, юный витязь? — поинтересовался воевода.

— Уже тринадцать, княже! — Новик отвернул личину в сторону, открывая совсем детское веселое лицо с узким подбородком, --">