Павел Иванович Усанов - Особое задание

ценителем и покровителем искусств. О богатстве его дворца на Мойке, как и прочих дворцов и вилл, ходили легенды. Самого князя с княгиней революция застала за границей. И поэтому вряд ли он мог что-либо из дворца вывезти, особенно крупные вещи. «Ищите, товарищи, все должно быть здесь, все должно быть изъято и передано народу», — напутствовал нас Клявин.

А мы ничего не находим, никаких сокровищ искусств. Роскошные залы и комнаты обставлены богатой мебелью, ковры, хрусталь, всякая бронза, фарфоровые вазы... Но все это не то. Не то, что велели нам искать.

По стенам зал, гостиных и комнат бывшей картинной галереи висят на своих местах богатые золоченые рамы. Но... без картин. Холсты вынуты.

— Где спрятаны картины? — еще утром, увидев такое дело, спросил я управляющего.

— Почему спрятаны? Картины и все ценности давно вывезены за границу.

— Тут, судя по количеству рам, нужны были целые вагоны.

— Друзья князя пользовались правом бесконтрольной перевозки почты и дипломатического багажа.

Все это было похоже на правду. Но верить не хотелось. Главное сомнение вызывало само существование управляющего и большого штата служащих. Если ценности вывезены, для чего же старания спасти дворец от конфискации? Для чего содержать столько служащих? Для чего так логично и настойчиво убеждать нас в бесполезности поисков?

Если все вывезено, то и бояться нечего — ищите, сколько хотите...

Нет, что-то тут не так.

«Ищите там, где изразцы!..»

На вторые сутки мы уже уверенно ориентировались в многочисленных покоях дворца. С удивлением находили круглые сооружения типа башен, встроенные в прямоугольные корпуса. Помещения соединены коридорами, кривыми переходами, винтовыми лестницами.

Здание старинное — простояло почти 200 лет. За эти столетия много раз перестраивалось и пристраивалось. Под всем дворцом обширный цокольный этаж с высокими сводами. Наверху антресольные помещения с низкими потолками. А два средних этажа — великолепные аристократические покои.

Огромный большой зал с рядами беломраморных колонн, другие залы, гостиные, спальни, столовые, буфетные — не менее роскошны. Во дворце даже свой театр — уменьшенная копия императорского оперного театра, с оборудованной сценой, оркестровой ямой, партером и ярусами лож.

Мы искали тайники. Распределили между собой подозрительные места и выстукивали стены, полы, местами даже потолки. Служащих дворца заставили помогать: передвигать и поддерживать лестницы и подмостки. Они проделывали все это старательно, но безучастно, с невозмутимым выражением лиц. Отвечали на вопросы односложно, советов никаких не давали — отговаривались своей неосведомленностью. Ничего не скажешь, настоящие лакеи.

Около нас, переходя из зала в зал, все время вертелся управляющий, внимательно заглядывая в глаза служащим и выражая нам сожаление по поводу наших «бесполезных трудов» и «упорства, достойного лучшего применения».

Труды наши, действительно, пока что были безрезультатны. Потратив на выстукивание больше суток, мы решили в эту ночь, впервые как пришли во дворец, лечь спать.

Утром опять за дело. Все разошлись по своим местам.

Я искал на пару с Мишей Потаповым. Миша человек удивительно жизнерадостный, добродушный. Он обладал каким-то природным умением быстро сближаться с людьми. Еще в октябре 1917 года при взятии гостиницы «Астория», быстро установив связи с обслуживающим персоналом гостиницы и соседних домов, он здорово помог нашему резервному отряду Петербургского комитета ССРМ.

Лазая по лестницам, он шутил:

— Ты знаешь, Павлуха, сейчас, кажись, к этим архангелам под потолок взлечу. Такая, понимаешь, во мне легкость...

Шутки шутками, но мы еще вчера подъели остатки пайка, и теперь аж голова кружилась от голода.

Потапов досадовал на служащих дворца, у которых ничего не мог выпытать.

— Я тебе, Павел, скажу: напрасно мы Ивана не послушались и не заперли их в каком чулане. Проку от них нет — одна вредность. А ведь знают что-то. Точно знают, прислужники старого режима! Чего бы иначе управляющий за ними так приглядывал? Боится, что проговорятся. С ними каши не сваришь, не перекуришь даже по-людски. Ходят как истуканы!..

Миша не зря помянул про перекуры. Обычно именно с --">