Кэролайн Кин - Тайна алых туфелек

голос, она добавила: – В первой записке также содержалась угроза. В ней говорилось, что тайная полиция нашей страны собирается похитить нас и вернуть на родину. Боюсь, это именно то, о чём говорится и в этой записке.
– Разве Франция не ваша родная страна? – вмешалась Бесс.
– Нет, – ответил Анри. – Мы сентровиане.
– Сентровиане! – воскликнула Нэнси. – Мне интересно...
Когда она замолчала, Элен спросила, не сказали ли они чего-нибудь такого, что могло обидеть Нэнси. Юная сыщица ответила «нет». Она была просто поражена, потому что незадолго до этого разговаривала в самолёте из Нью-Йорка с мужчиной, который был жителем Сентровии.
– О! – воскликнули брат и сестра, и Анри добавил: – Вероятно, он был тем, кто оставил эту записку! Как он выглядел?
Нэнси описала мужчину, добавив, что он, по-видимому, был очень нервным, возбудимым человеком. Фонтейны не узнали его, но были убеждены, что он и есть виновный.
– Если этот человек остановился в Ривер-Хайтс, я смогу найти его, – сказала Нэнси.
Фонтейны попросили её сделать это. Девушки встали, чтобы уйти, и Анри проводил их до двери.
– У меня есть к вам одна особая просьба, – сказал он. – Мы никогда никому здесь не говорили, что приехали из Сентровии. Франция – страна, которая нас приняла, и мы хотим, чтобы все думали, что мы родом оттуда.
– Я понимаю, – сказала Нэнси. – Но, возможно, вам следует рассказать мне подробнее о том, что произошло, и почему вы покинули Сентровию. Я обещаю сохранить всё в тайне.
Анри рассказал ужасающую историю о том, как Сентровия была захвачена вражескими войсками. Из-за ужасов оккупации многие люди бежали в другие страны.
– Это случилось около восьми лет назад, – объяснил молодой человек. – Наши родители были среди тех, кто нашёл убежище во Франции. Наша фамилия Провак. Когда мы добрались до Парижа, мы сменили её на Фонтейн.
Элен продолжила рассказ.
– Мои родители – возможно, мне не следует вам этого говорить – присоединились к организации, целью которой было свергнуть новых правителей Сентровии. Но оба они умерли до того, как что-то было сделано. – Элен указала на пуанты на стене. – Они принадлежали моей матери. Она была знаменитой балериной.
Анри обнял сестру за плечи.
– Смерть нашей матери вызвали переживания, – пояснил он. – В то время, когда мы бежали из Сентровии, другая семья попросила нас взять с собой драгоценности, чтобы использовать их для помощи подпольному движению. К сожалению, новые правители заподозрили это и, таким образом, причинили моим родителям большое беспокойство, обвинив их в краже состояния, и попытались заставить их раскрыть, где оно находится.
– Но они его не крали! Они этого не делали! – вскрикнула Элен. – Драгоценности продавались по нескольку штук за раз, чтобы получить деньги на работу по освобождению нашего народа.
Когда Фонтейны замолчали, Нэнси спросила, есть ли какая-то связь между туфельками на записке и теми, что на стене.
– Я не знаю, – ответила Элен. – О, как думаете, что нам следует делать? Послушаться предупреждения и отказаться от нашей работы здесь?
Прошло несколько секунд, прежде чем Нэнси ответила:
– Пожалуйста, не принимайте никаких поспешных решений. Я уверена, что смогу вам помочь. Кроме того, мой отец – юрист, и я поговорю с ним.
Фонтейны согласились отложить отъезд.
– Конечно, тот, кто послал записку с предупреждением, не ожидает, что вы в один момент свернёте свои дела, – добавила Нэнси. – А пока я, возможно, найду для вас выход.
– О, спасибо, – сказала Элен. – Вы настоящий друг, и, подумать только, мы знаем вас всего несколько минут. Могу я называть вас Нэнси?
Юная сыщица улыбнулась очаровательным старомодным манерам Элен и сказала, что отныне они будут друг для друга Элен и Нэнси.
– И не могла бы ты, пожалуйста, называть меня Анри? – спросил её брат с огоньком в глазах. – Пожалуйста, Нэнси.
Нэнси слегка покраснела и сказала:
– Хорошо…, Анри!
Бесс взяла свою сумочку, и вскоре девушки попрощались с Фонтейнами. Нэнси пообещала связаться с ними на следующий день.
Когда они ехали по главной улице, Бесс спросила о незнакомце в самолёте, который был из Сентровии. Едва эти слова слетели с её губ, как на перекрестке мужчина внезапно шагнул с обочины прямо навстречу машине.
Нэнси так резко нажала на тормоза, что шины завизжали. Когда мужчина отступил на тротуар, она воскликнула:
– Бесс, садись за руль! Это сентровианин, которого я встретила в самолёте. Я должна --">