Евгений Александрович Григорьев - Наш бронепоезд на нашем запасном...

Марш — веселый, уверенный, мужественный.

Под него — в такт, с наездами, во весь экран, сменяя друг друга, появляются фотографии.

Мужчина и женщина. И восьмилетний стриженый мальчик, бесстрашно уставившийся в объектив.

Этот же мальчик, только постарше, в пионерском галстуке, среди других пионеров отдает пионерский салют. Они стоят подтянутые и торжественные. За их спинами — портрет юного героя Павлика Морозова, и рядом — панно с изображением Днепрогэса.

Марш переходит в песню, и мужской энергичный голос запевает: "Мы рождены, чтоб сказку сделать былью..."

Групповая фотография участников субботника. Мо­лодые улыбающиеся лица.

Портрет юноши во весь рост. Белая рубашка с за­катанными рукавами, черные брюки, большая кепка, на руке, чтоб было видно, — крупные часы.

А марш все растет и ширится, и уже хор подхватил любимый припев: "Все выше и выше, и выше..."

Фотография лета сорок первого: ополченцы — полувоенные-полуштатские.

Наш герой в солдатской гимнастерке, в каске, с автоматом на груди. Фотография на память.

Групповой портрет выздоравливающих раненых у подъезда госпиталя.

Еще одна группа. В гражданском и военные. Все — с оружием. Партизанский край.

Калинин пожимает руку при вручении правительственной награды.

Два друга, в медалях и орденах. Смелые, уверен­ные, улыбающиеся.

Большая группа военных на фоне какого-то мону­ментального памятника, в какой-то столице Европы.

Прощание с погибшими.

Братское кладбище.

Танк на постаменте.

Обелиск погибшим.

Залп Победы.

Парад Победы.

Официальная фотография капитана Николая Куз­нецова.

Семейная — он, жена, маленький ребенок.

Другая фотография — на фоне портрета генералиссимуса Сталина и знаменитой картины, где товарищ Сталин и товарищ Ворошилов идут вдоль Кремля, радостный, счастливый Николай Кузнецов среди праздничных колонн поднимает навстречу солнцу своего любимого сына.

И опять — папа, мама и сын, уже подросток, такой же решительный и бесстрашный, как родитель.

Опять семейная. На фоне елки, под Новый год, значит. Уже — четверо. Четвертая — маленькая девочка, дочь.

И вся семья перед автомобилем "Москвич".

За празднично накрытым столом. Папа и сын в темных костюмах, в галстуках. Вид у всех торжествен­ный.

Во весь экран — первая страница газеты с призы­вами ЦК КПСС к Первому мая. Левитан по радио по­вторяет их.

Первая программа телевидения.

Вторая.

Третья.

Четвертая.

Всевидящий глаз хроники рассказывает и показы­вает, как советский народ с невиданным подъемом встречает свой праздник.

Сверхплановая пойманная рыба.

Сверх плана срубленный лес.

Сверхплановое распаханные и засеянные поля.

Спиленные рога.

Металл.

Ткань.

Станки.

Приборы.

Досрочно законченные строительные объекты.

...Наконец наступает первомайское утро. Застывшая Красная площадь. С последним ударом из Спасских ворот выезжает машина.

Объезд войск.

Речь министра обороны.

Фанфаристы.

И начало парада, когда от Исторического музея начинают марш юные барабанщики. И этот миг засты­вает в стоп-кадре, и идут титры.

И дальше изображение пойдет на мгновениях стоп-кадров до тех пор, пока не кончатся титры. Музыка будет та, которая будет звучать в этот час над площадью. Кроме того, будут раздаваться перво­майские призывы, разносимые по площади динами­ками:

— Да здравствует наше родное Советское прави­тельство! Ура!

— Ура!

— Да здравствует наш славный героический рабо­чий класс! Ура!

— Ура!