Джойс Кэрол Оутс - В плену любви

Джой Оутс В плену любви

Глава 1

«Она появилась как принцесса…» — по мнению Линнет, именно это определение подходило к блеску и пышности ее путешествия. Линнет была полна предчувствий. Водное такси прибыло точно в назначенное время к подъезду ее роскошного отеля, выходящего фасадом на Большой Канал. И теперь, уже находясь в нем, она с изумлением разглядывала проплывавшие мимо церкви и дворцы Венеции.

Вода пенилась от сновавших по каналам всех видов судов: тут были и вапоретти — лодки-такси, обычный транспорт венецианцев, спешащих по своим делам, и гондолы с туристами, искусно управляемые гондольерами, и баржи, развозящие овощи по рынкам. В кафе под яркими тентами за столиками у самой воды хорошо одетые люди пили кофе. Все было именно так, как она себе это представляла, или видела в бесчисленных фильмах.

Ее беспокойство, временно приглушенное очарованием открывшихся видов и звуков, вернулось к ней, когда такси свернуло с главного канала на более тихий, по обеим сторонам которого возвышались дома. Тут даже рябь на воде казалась слабее. Такси остановилось у частной пристани, откуда небольшая мраморная лестница поднималась к великолепной двери темного дерева, покрытой инкрустацией из латуни и серебра.

Дыхание Линнет участилось, когда она сходила на пристань, прилагая все усилия, чтобы совершить переход из раскачивающейся лодки на твердую землю так грациозно, как это только было возможно. Ей ничего не нужно было платить — обо всем этом, так же как и о ее полете и отеле, уже позаботились.

Двери открылись перед ней, как по заранее поданному сигналу, но она все же успела мельком оценить и темно-розовые стены, и высокие окна, художественно оттененные арочным бордюром из белой кирпичной кладки, прежде чем последовать за важно улыбающимся слугой в роскошный холл с мраморным полом.

Итак, она здесь! В логовище льва. Вскоре ей придется взглянуть в лицо этому чудовищу. Ей каким-то образом удавалось сохранять внешнее спокойствие, скрывать бурлившую в ней ненависть к Максимилиане ди Анджели, богатому, развратному прожигателю жизни, который разрушил жизнь Джоанны.

Милая Джоанна, кумир детства Линнет, превратившаяся в бледную тень, истерзанная бесчеловечным обращением этого человека и так глупо погибшая, не достигнув и тридцати лет, в ужасающей автомобильной катастрофе. Это была его вина, этого человека, которого она сейчас увидит впервые, но уже давно люто ненавидит. Все, что ему следовало делать, женившись на Джоанне, — это любить ее, что не было трудно: она была забавна и остроумна, а кроме того, красива.

Линнет сглотнула комок как бы ставшей поперек горла злости. Он не должен догадаться или случайно узнать о ее неприязни к нему, в противном случае она никогда не узнает правды о том, что же случилось. Она будет просто девушкой, которая обратилась за работой. Девушкой, которая ничего о нем не знает, кроме того, что ему нужен человек, говорящий по-английски, который помогал бы заботиться о его маленькой дочери.

— Синьорина?

Слуга провел ее через холл в такую же впечатляющую гостиную, где красочные восточные ковры частично закрывали мрамор. Под потолком висели богато украшенные люстры, как будто написанные Тьеполо. А на стене напротив висел она была почти уверена в этом — оригинал Каналетто.

Все окружающее внушало ей благоговейный страх, и Линнет старалась справиться со своим волнением. Оставшись одна, она грациозно опустилась на стул, покрытый дамастом, который выглядел музейным экспонатом, но оказался удивительно удобным. Она заметила свое отражение в зеркале с позолоченной рамой, висевшем на противоположной стене, и была испугана контрастом окружающей роскоши с увиденным — из зеркала на нее смотрела худенькая, как призрак, девушка, с тонкой талией и длинными ногами, с массой прямых светлых волос, рассыпавшихся по плечам, и с огромными глазами на бледном лице. Каждому ясно, что она чужая здесь, среди этого великолепия. Ее охватило желание вскочить и убежать, но безрассудное подозрение, что входная дверь заперта за ней, остановило ее и одновременно наполнило паническим страхом, что она пленница в этом доме.

Ее спас вполне обычный детский голос, высокий и писклявый, напомнивший школьные игры прошлого.

— Сапожник, портной, солдат, моряк…

Голос стих, а через минуты опять подхватил: сапожник, портной…

Линнет взглянула в --">