Наталья Гончарова - Путеводная звезда

время сбора бумажного урожая, девушка не только не обращала на него внимание, но и без всякого стеснения, что-то разъяренно бубнила себе под нос, едва ли он мог разобрать все, что та говорила, но то, что он услышал, заставило его покраснеть. Мало того, что ею было произнесено такое огромное количество слов, которые употреблялись взрослыми мужчинами разве что в кабаке на пристани, так в довершении ко всему некоторые из них он вообще услышал впервые, это в свои то почти сорок лет, но самое большое потрясение, настигло его тогда, когда он понял, что все эти слова, были адресованы не кому иному, как ему и его издательству.

Он переводил взгляд с оставшихся на снегу листов рукописи, на разъярённую девушку, затем вновь на листы, и снова на нее, быстро соединив все события минувших десяти минут воедино понял… По всей видимости, девушка, не иначе как начинающий автор, а гнев, заставивший ее кубарем скатиться по лестнице, был вызван ничем иным, как результатом полученного отказа.

Сообразив, что к чему, он как всегда остался чрезвычайно собой доволен, хотя, конечно, вместе с тем немного огорчен, узнав, что его мир, держащийся на убеждении, что все его уважают, почитают и прислушиваются, словно на трех китах, немного пошатнулся. Впрочем, несмотря на смешанные чувства, так похожие на легкое щекотание внутри, отбросив тень сомнений, Аркадий Вениаминович принялся помогать девушке, расторопно собирая разбросанные тут и там листы бумаги, впрочем, не слишком заботясь об их нумерации.

Отчего то, он и сам не мог понять причину, ему отчаянно захотелось заслужить ее расположение, так что, собрав, все, что лежало под ногами, и даже больше, пару раз побегав туда-сюда, за теми листами, которые, словно намереваясь обрести свободу, уверовали, что они птицы, и по зову то ли сердца, то ли ветра, стремились ввысь, но были пойманы и отправлены к своим менее удачливым собратьям. Он гордо протянул девушке свой улов, и дружелюбно улыбнулся. Их руки, на миг соприкоснулись, и он не без сочувствия заметил, что ладошка барышни холодна, словно лед.

– Спасибо, – уже мягче ответила она и пристально посмотрела ему прямо в глаза. Алые губки, сложенные в бантик, изогнулись в очаровательной улыбке.

От этой улыбки, Аркадий Вениаминович вдруг почувствовал себя и опьяненным, и поглупевшим, и податливым, и мягким, словно растопленный жарким огнем воск.

– Милая барышня, к сожалению, не знаю Вашего имени, разрешите полюбопытствовать…, – проблеял он словно неокрепший, и с трудом стоящий на льду барашек. – Ну что за напасть нашла на него, ведет себя, как новорожденный, – подумал Капитанов, – едва ли он сам мог объяснить, что с ним такое происходит.

– Фелицата Александровна, – ответила девушка, сначала дружелюбно, затем стала меняться в лице, и вот опять метаморфоза: милая девушка начала превращаться в разъярённую фурию, ноздри гневно раздуваются, глаза сощурились, он готов был поклясться, что каждый волосок на ее прекрасном миниатюрном теле, встал дыбом как у кошки.

– Разрешите теперь мне полюбопытствовать, уж не работаете ли вы, сударь, в «Товариществе скоропечатни А.В. Капитанова»? – злобно пропищала она.

Аркадий Вениаминович не был робкого десятка, но лишь до той поры, пока не встретил Фелицату Александровну, так что, руководствуясь не только желанием понравиться барышне, но и инстинктом самосохранения, немного попятился назад, а затем заявил:

– Ну что Вы, и пес бы не стал, такую дрянную контору охранять, я право слово здесь по делу, я стряпчий, А-а-а-анатолий Ва-ва-а-аалентинович Кка-ка-ка-ка-капитОнов, (у-у-у-уф, выдохнул Капитанов, не то чтобы ему первый раз в жизни пришлось солгать, но никогда прежде врать не было так тяжело). – Я знаете ли, забыл по рассеянности некие важные бумаги, по одному конфиденциальному делу, оттого и не могу сказать по какому, вот и воротился. А как Вы здесь оказались прелестная барышня, в столь поздний час?

Фелицата посмотрела на него лукаво и засмеялась, толи ей комплимент пришелся по вкусу, то ли негативная оценка издательства, словно бальзам на душу, но взгляд стал гораздо благосклоннее.

Мужчина и правда пришелся Фелицате по нраву, хотя и вид имел слегка жуликоватый, впрочем, какой стряпчий не имеет жуликоватый вид. Может все дело в его ловко подкрученных рыжих усах, или хитрых и умных черных глазах, а может тому виной этот крупный нос с горбинкой, впрочем, какое это уже имело значение, когда амур за спиной решил сыграть --">