Арсений Александрович Тарковский , Владимир Григорьевич Адмони , Эмилия Борисовна Александрова , Владимир Петрович Купченко , Давид Самойлович Самойлов , Аветик Саакович Исаакян , Юлия Моисеевна Нейман , Елена Матвеевна Николаевская , Натэлла Всеволодовна Горская , Мария Сергеевна Петровых , Яков Александрович Хелемский , Лев Адольфович Озеров , Наири Зарьян , Маро Егишевна Маркарян , Григорий МИхайлович Левин , Амо Сагиян , Геворг Георгиевич Эмин , Иоаннес Мкртичевич Иоаннисян , Ваан Саркисович Терьян , Гегам Багдасарович Сарьян , Сильва Барунаковна Капутикян , Рачия Карапетович Ованесян , Екатерина Сергеевна Петровых , Евдокия Мироновна Ольшанская , Светлана Степановна Куралех - Черта горизонта: Стихи и переводы. Воспоминания о Марии Петровых

МАРИЯ ПЕТРОВЫХ ЧЕРТА ГОРИЗОНТА Стихи и переводы Воспоминания о Марии Петровых

СТИХИ

Стихи 20-х — 30-х годов

«Весна так чувственна. Прикосновенье ветра…»

Весна так чувственна. Прикосновенье ветра

Томит листву, и грешная дрожит.

Не выдержит? И этой самой ночью…

Пахучая испарина ползет

И обволакивает. Мягко

Колышутся и ветви клена,

И чьи-то волосы, и чей-то взгляд.

Все — обреченное. И я обречена

Под кожу втягивать прохладную звезду,

И душный пот земли, и желтый мир заката…

Но по железу ерзнула пила,

И кислое осело на зубах.

1927

Звезда

Когда настанет мой черед,

И кровь зеленая замрет,

И затуманятся лучи —

Я прочеркну себя в ночи.

Спугнув молчанье сонных стран,

Я кану в жадный океан.

Он брызнет в небо и опять

Сомкнется, новой жертвы ждать.

О звездах память коротка:

Лишь чья-то крестится рука,

Да в небе след крутой дуги,

Да на воде дрожат круги.

А я, крутясь, прильну ко дну,

Соленой смерти отхлебну.

Но есть исход еще другой:

Не хватит сил лететь дугой,

Сорвусь и — оземь. В пышный снег.

И там раздавит человек.

Он не услышит тонкий стон,

Как песнь мою не слышал он.

Я кровь последнюю плесну

И, почерневшая, усну.

И не услышу ни толчков,

Ни человечьих страшных слов.

(А утром скажут про меня:

— Откуда эта головня?)

Но может быть еще одно

(О, если б это суждено):

Дрожать, сиять и петь всегда

Тебя, тебя, моя звезда!

1927

Отрывок

В движенье хаоса немом,

В безмолвном волн соревнованье —

Сперва расплывчатым пятном

Скользнуло первое сознанье.

Уж волны тяжкие сошлись

Втоптать в себя чужую силу.

Но хаос молнией пронзила

Никем не сказанная мысль.

И побежденный — коченел.

Громады волн (громады тел!)

Покрылись немотою плотной,

Землей, в зачатьях многоплодной.

Начала не было. Поверь

Грядущему — конца не будет.

Но по ночам голодный зверь

Нам чудится в подземном гуде.

Когда дерзали — на века

Терзать непрожитые дали, —

Он выползал издалека

И в жерлах гор его видали.

Он все подслушал. Он отмстить

Горячим клокотом поклялся.

Кто ныне смеет вопросить —

Умолк? Умаялся? Умялся?

В ком страха нет? Прильни, внемли,

Вмолчись в таинственное лоно

И сквозь дыхание земли

Прослышь ворчание и стоны.

Там туго-сжатые дрожат.

Сквозь плен (сквозь тлен!) внемли очами

Самосжиранию громад

Безумных волн, голодных нами.

1928

«За одиночество, за ночь…»

Приходил по ночам.

Пастернак

За одиночество, за ночь,

Простертую во днях,

За то, что ты не смог помочь,

За то, что я лишь прах,

За то, что ты не смог любить,

За грохот пустоты…

Довольно! --">