Томас Мур - Из Ирландских мелодий

the bloom of that valley shall fade from my heart.

Yet it was not that nature had shed o'er the scene

Her purest of crystal and brightest of green;

'Twas not her soft magic of streamlet or hill,

Oh! no, — it was something more exquisite still.

'Twas that friends, the beloved of my bosom, were near,

Who made every dear scene of enchantment more dear,

And who felt how the best charms of nature improve,

When we see them reflected from looks that we love.

Sweet vale of Avoca! how calm could I rest

In thy bosom of shade, with the friends I love best,

Where the storms that we feel in this cold world should cease,

And our hearts, like thy waters, be mingled in peace.

ГДЕ СЛИВАЮТСЯ ВОДЫ

Где сливаются воды в долине,

Где все тонет в цветах по весне, —

Это райское место отныне

И навеки запомнится мне.

О долина чудес, эту пойму

Не за свет и цветистый покров,

И журчанье ручьев я запомню, —

За иное любить я готов.

Здесь друзья мои жили когда-то,

Прежней дружбою память жива,

И хранят ее вечно и свято

Эти реки, луга, дерева.

Если выпадет счастье вернуться

Мне в края, где остались друзья,

То, как реки с ручьями, сольются

Свет и пойма, и память моя.

Перевод А. Преловского

«Едва ли есть места прекраснее долины…»

* * *

Едва ли есть места прекраснее долины,

Где воды чистые сливаются... О ты,

Долина чудная! Мне будут до кончины,

Век памятны твои душистые цветы.

Я о тебе храню в душе воспоминанье,

Не потому что так пестры твои луга,

Что рощи я люблю, ключей твоих журчанье, —

Есть нечто более, чем мне ты дорога.

Любимые друзья мои там прежде жили,

И памятью о них долина вся полна:

Природа нам милей в своей могучей силе,

Когда она в глазах друзей отражена.

Дай Бог вернуться мне к тебе в иные годы

И встретить вновь друзей, когда житейской тьмы

Минуют наконец волненья и невзгоды

И, как ручьи твои, соединимся мы.

Перевод Д. Минаева

HOW DEAR TO ME THE HOUR

How dear to me the hour when daylight dies,

     And sunbeams melt along the silent sea,

For then sweet dreams of other days arise,

     And memory breathes her vesper sigh to thee.

And, as I watch the line of light, that plays

     Along the smooth wave toward the burning west,

I long to tread that golden path of rays,

     And think 'twould lead to some bright isle of rest.

КАК ДОРОГ МНЕ ЗАКАТНЫЙ ТИХИЙ СВЕТ

Как дорог мне закатный тихий свет,

Когда над морем солнце угасает,

Как будто это дней былых привет,

Где память снов минувших воскресает.

Пока я наблюдаю бег лучей

На запад по волне, текущей вольно,

Мне тоже хочется пойти за ней

Туда, где жить покойно и не больно.

Перевод А. Преловского

СУМЕРКИ

Люблю я час, когда в спокойном море тают

Последние лучи заката: в этот час

В душе моей все сны былого воскресают

И вздох сердечный шлю тебе я каждый раз.

Все море в пламени — и я горю душою:

Стезя лучистая — куда зовет она?

И не лежит ли там, за гранью золотою,

Благословенная, желанная страна?

Перевод В. Лихачева

ОН! BLAME NOT THE BARD

Oh! blame not the bard, if he fly to the bowers

     Where Pleasure lies, carelessly smiling at Fame;

He was born for much more, and in happier hours

     His soul might have burn'd with a holier flame.

The string, that now languishes loose o'er the lyre,

     Might have bent a proud bow to the warrior's dart;

And the lip, which now breathes but the song of desire

     Might have pour'd the full tide of a patriot's heart.

But alas for his country! — her pride is gone by,

     And that spirit is broken which never would bend;

O'er the ruin her children in secret must sigh,

     For 'tis treason to love her, and death to defend.

Unprized are her sons, till they've learn'd to betray;

     Undistinguish'd they live, if they shame not their sires;

And the torch, that would light them through dignity's way,

     Must be caught from the pile where their country expires.

Then blame not the bard, if in pleasure's soft dream

     He should try to forget what he never can heal:

Oh! give but a hope — let a vista but gleam

     Through the gloom of his country, and mark how he'll feel!

That instant, his heart at her shrine would lay down

     Every passion it nursed, every bliss it adored;

While the myrtle, now idly entwined with his crown,

     Like the wreath of Harmodius, should cover his sword.

But though glory be gone, and though hope fade away,

     Thy name, loved Erin, shall live in his songs;

Not even in the hour when his heart is most gay

     Will he lose the remembrance of thee and thy wrongs.

The stranger shall hear thy lament on his plains;

     The sign of thy harp shall be sent o'er the deep,

Till thy masters themselves, as they rivet thy chains,

     Shall pause at the song of their captive, and weep!

О, ПОРИЦАТЬ ПЕВЦА НЕ НУЖНО

О, порицать певца не нужно, если он

Стремится к музыкантам, где веселье,

Где песни и где струнный перезвон:

Бард — среди всех, но также и над всеми.

Он держит лиру старую в руках,

Но хочет воспевать не благодать,

А ту любовь, что в дерзостных --">