Евгений Аронович Долматовский - Товарищ мой

Долматовский Е.А. Товарищ мой. Стихи и поэмы.

ПОМНЯТ ЛЮДИ рассказы в стихах

УЗНАВАНИЕ

Решив, что вам лицо мое знакомо.

Вы, кажется, ошиблись, гражданин.

Доска Почета около завкома,

Там нечто вроде общих именин.

Наверное, вы мимо проходили

И закрепили зреньем боковым,

Не утруждаясь чтением фамилий,

Плакат с изображением моим.

Вы говорите — были вместе в Сочи,

Ходили наблюдать девятый вал?

Но я курорты жалую не очень,

А в этом самом Сочи не бывал.

Я не из Курска — с Дальнего Востока.

Я не кончал вечерний факультет.

Вопросы ваши — лишняя морока,

У нас знакомых общих тоже нет.

Нет, в школе на родительском собранье

Не появлялся — поручил жене.

Нет, извините, в Сомали и в Гане

Не довелось еще работать мне.

А все же вы знакомы мне немножко.

Однако не с седою головой.

Да это ж ты, сержантик, ты, Сережка!

Я тридцать лет не знал, что ты живой!

РАССКАЗ МУЗЫКАНТА

«Слушайте все!» —

Это сигнал,

Исполняемый на трубе.

Он навсегда лейтмотивом стал

В тихой моей судьбе.

Заслуженный деятель и т. п.,

Я часто иду во сне

По мертвой равнине

И на трубе

Играю: «Слушайте все!»

Как воевал музыкантский взвод,

Помнит донская степь.

Штыков активных недостает —

Всех оркестрантов в цепь!

Ни разу оркестр в бою не звучал,

Разве потом — в кино.

Похоронной командою по ночам

Музыкантам быть суждено.

Единожды все-таки я сыграл —

Выпало счастье мне.

«Слушайте все!» —

Трепетал сигнал

В расстрелянной тишине,

Когда к врагам, попавшим в котел,

Белым декабрьским днем

Пошел безоружный парламентер

И я, как трубач, при нем.

До вражьих позиций — метров семьсот.

Хрустящий хрустальный наст.

Сейчас зататакает пулемет

И запросто срежет нас.

На лыжную палку взвив простыню,

В межфронтовой полосе

Иду, не давая открыться огню,

Играю:

«Слушайте все!»

Я был не просто трубач — Орфей

(Страшнее, чем ад,— война),

Индийский факир — заклинатель змей

И гвардии старшина.

Вручив ультиматум, вернулись мы

Торжественно, не спеша.

Опасной равниною той зимы

За нами победа шла.

Я в главных оркестрах играл потом

И даже солистом стал,

Но тот, рожденный сведенным ртом,

Армейский простой сигнал —

Мой апогей, вершина судьбы,

Победа — во всей красе,

Зовущий к спасенью сигнал трубы:

«Слушайте все!

Слушайте все!»

РАССКАЗ СЕРЖАНТА ПАВЛОВА

Да, это я, тот самый сержант,

Который, не корысти ради,

Сподобился собственный дом содержать

В пылающем Сталинграде.

Ни крепостью не был дом, ни дворцом,

 Жилье без герба и короны,

Но западным он упирался торцом

В лоб вражеской обороны.

Туда разведчики поползли

Втроем, под моим началом.

Беглый огонь вели патрули

По улицам одичалым.

Но мы доползли, проникли в подвал,—

Женщины там и дети.

И я гвардейцам своим сказал,

Что мы за их жизнь в ответе.

Отсюда назад ползти — не резон:

Противник — как на ладони.

И закрепился наш гарнизон

В том осажденном доме.

Нам подкрепленье комдив прислал,

Вот нас уже два десятка.

Но в третьем подъезде — врагов без числа,

Неравная вышла схватка.

Они, атакуя, входили в раж,

Но мы их сумели встретить.

Они захватили второй этаж.

А мы забрались на третий.

Их всех пришлось перебить потом.

Накрыть автоматным громом,

И назван был неприступный дом

Моим, извините, домом.

Тот дом, бастион, точней говоря,

Известный всем понаслышке,

До двадцать четвертого ноября

Держали мои мальчишки.

Раненный, был я отправлен в тыл

--">