Уйда - С волками жить...

Уйда С волками жить…

Сцены и характеры из нового романа г-жи Уйда: «MOTHS».

Имя г-жи Уйда не раз встречалось на страницах нашего журнала, и в общих обзорах новейшей английской беллетристики, и в извлечениях из произведений этого талантливого автора. Потому, не повторяя уже сказанного в журнале, ограничимся одним указанием на значение нового романа в ряду фактов прежней деятельности г-жи Уйда. Новый роман, в наших глазах, составляет переходную ступень в ее творческой деятельности; прежний, несколько искусственный, жанр как будто оставляется автором, от чего, конечно, читатель может только выиграть, так как нельзя не предпочесть вычурной, бьющей на эффект фабуле — простой, выхваченный из ежедневной жизни, и потому самому сильно-действующий на душу, сюжет.

Обыкновенная история молодой, умной девушки, попавшей, в силу обстоятельств, в совершенно чуждую ей среду, страдание, борьба, сомнение, столкновение с окружающими лицами, вся нравственная ломка, которую ей при этом пришлось вынести — вот, простая, но всегда интересная тема для романа.

С тонким юмором и неподражаемой наблюдательностью, рисует нам г-жа Уйда личность матери героини, в которой, словно в фокусе, сосредоточилось все, что антипатично ее дочери. Лэди Долли — светская женщина до мозга костей; свет — ее фетиш, ему готова она принести в жертву все и всех, весьма наивно воображая, что так и быть должно; такие личности — не редкость во всех обществах, они составляют международное явление, но мы не помним романа (из новейших по крайней мере), в котором им было бы отведено так много места, как в настоящем произведении г-жи Уйда; вокруг леди Долли вращается еще несколько приятельниц, сродных с ней по духу, и тоже весьма ярко очерченных.

Очевидно, г-жа Уйда спустилась из области превыспренних мечтаний и идеальных характеров («Идалия», «Трикотрин», «Паскарель» и пр.) в мир действительности, и рисует его со всеми его безобразными, раздирающими душу диссонансами.

В этом романе есть еще одна особенность: выведены на сцену наши соотечественники, успевшие, впрочем, совершенно слиться с местным обществом, как это иногда и бывает.

I

Леди Долли должна была считать себя совершенно счастливой. Она обладала всем, что может составлять благополучие современной женщины. Она жила в Трувиле. Она выиграла много денег в карты. Она видела свою главную соперницу в туалете, который ей был не к лицу; она получила от мужа письмо с известием об его отъезде на остров Яву, или на планету Юпитер, словом — куда-то, на неопределенное время; на ней было платье, стоившее знаменитому дамскому портному двадцати часов напряженных размышлений: ничего, кроме батиста, правда, — но батиста, доведенного до апофеоза при помощи старинных кружев и гениальности артиста. Вокруг нее толпились обожатели. Министр сообщил ей, на ушко, государственную тайну; ей прочли, в рукописи, новую комедию, месяца за три до постановки пьесы на одной из парижских сцен; перед ней расстилалось чудное, голубое море; в лицо ей дул ароматный ветерок, вокруг нее болтали и смеялись самые веселые, самые внятные люди всей Европы, и… несмотря на все это, лэди Долли жестоко страдала. Ее преследовала одна мысль: «Что я буду с ней делать?» — думалось ей. И точно: что ей было делать с шестнадцатилетней дочерью? — ей, хорошенькой женщине, страшной кокетке, любившей оставаться на балу до самого конца котильона, имевшей столько же обожателей, сколько пар ботинок.

«Она так меня состарит», — соображала лэди Долли, а сама она вовсе не была стара, ей не было и тридцати четырех лет, и к тому же она была красива, как в семнадцать, может быть, еще красивее, благодаря некоторым ухищрениям, о которых не станем распространяться…

— Что я с ней стану делать, Дайк? — вздыхала она, обращаясь к своему интимному советнику, сопровождавшему ее на прогулке по морскому берегу.

— Выдайте ее замуж.

— Разумеется! Девушек всегда выдают замуж; какие пустяки говорите! — капризно промолвила леди Долли.

— И тогда вы будете бабушкой, — с злобной улыбкой заметил советник. Он только что заплатил за нее счет в магазине редкостей, а потому был менее любезен.

Она с досадой отвернулась от него, и разговорилась с подошедшим к ней молодым герцогом де-Динан, с которым и принялась обсуждать проект предстоявшего пикника, разбирать семейные дела своих --">