Захар Прилепин , Линор Горалик , Василина Александровна Орлова , Алексей Зензинов , Александр Викторович Иличевский , Инна Львовна Лиснянская , Александр Юльевич Суконик , Владимир Забалуев , Сергей Георгиевич Бочаров , Журнал «Новый мир» , Сергей Павлович Костырко , Алла Николаевна Латынина , Елена Олеговна Долгопят , Виктор Владимирович Ремизов , Евгений Александрович Шкловский , Дмитрий Вадимович Полищук , Мария Станиславовна Ремизова , Павел Михайлович Крючков , Игорь Манцов , Рената Александровна Гальцева , Наталья Курчан , Виктор Михайлович Бирюков , Алена (Алия Каюмовна) Каримова , Даниил Чкония - Новый мир, 2007 № 02

Или были написаны стихотворным размером, как шутливые послания к друзьям — Гандлевскому или Кенжееву. А вот одно из писем, к другу Цветкову, написано в виде научного трактата о творчестве самого Цветкова и тенденциях современной поэзии аж на одиннадцати машинописных страницах!” (из предисловия Татьяны Полетаевой ).

Цитировать — невозможно: настолько все это цельно и ценно. За последние пятнадцать лет мы, кажется, начинаем понемногу осознавать, какой удивительный поэт и человек, сердце, умница жил посреди нас. С нетерпением жду сопровскую книгу — стихи, публицистика, эпистолярий.

Все в том же декабре 2006 года, в Булгаковском доме, прошел, организованный Андреем Коровиным, первый за многие годы вечер поэтической группы “Московское время” — “в полном составе”: Гандлевский, Цветков, Кенжеев, Полетаева, Дмитриев и Сергиенко. Два последних считаются “членами-корреспондентами” содружества. Публика сидела и стояла как в метрошный час пик: все стиснуто. Кто-то сжимал в руке зажженную свечу. Кварцевые лампочки фотомыльниц трещали, как кастаньеты. Дочь Сопровского Катя, сидя на полу по-турецки, настраивала матери гитару. Читали, сменяя друг друга, обменивались репликами, подшучивали. Уже ночью, в квартире архитектора и прозаика Леонарда Терлицкого, я сфотографировал по просьбе Татьяны Полетаевой их легендарную четверку: красивые, измученные, обогнавшие свое время люди. “Ты понимаешь, что вчера был великий день?” — спросил меня на следующее утро Кенжеев, когда мы сели хлебать шурпу в какой-то узбекской забегаловке неподалеку от Кремля. Да, я это видел и чувствовал. Что, впрочем, не отменяет и печальных размышлений.

На этом вечере мы с поэтом Германом Власовым отвечали за звук: из Гериных компьютерных колонок звучал высокий оцифрованный голос Александра Сопровского:

...Когда б я был тем зудом обуян,

Когда б во мне бесилась кровь дурная,

Я принялся бы сочинять роман,

По мелочам судьбу воссоздавая.

Тогда бы я и жил не наугад,

Расчислив точно города и годы,

И был бы тайным знанием богат,

Как будто шулер — знанием колоды.

Я знал бы меру поступи времен,

Любви, и смерти, и дурному глазу.

Я рассказал бы все... Но это сон,

А сон не поддается пересказу.

А сон — лишь образ, и значенье сна —

Всего только прикосновенье к тайне,

Чтоб жизнь осталась незамутнена,

Как с осенью последнее свиданье.

По правде сказать (я о себе, конечно), все это было еще и отчего-то очень больно. Такое вот московское время.

Алина Чадаева. Сошествие во ад. Преступление и наказание — по Чехову. (Рассказы: “Воры”, “Бабы”, книга “Остров Сахалин”, рассказ “Убийство”). — “Дальний Восток”, 2006, № 6 (ноябрь — декабрь).

Еще одна довольно-таки отважная попытка разгадывания истинных причин, побудивших Чехова к его сахалинской поездке.

“Перевернутый мир абсурда. Вместо людей — человекообразные с выпотрошенной грехом душой. Уезжая с острова, Чехов скажет: „Остались лишь потемки да жуткое чувство, точно после дурного, зловещего сна”. Зачем-то ему надо было допить чашу до дна. Увидеть нелюдь. Писатель вглядывается в лица, особенно в глаза…”

“Язык наш свободен”. Максим Амелин, Борис Екимов, Олег Ермаков, Виталий Кальпиди, Светлана Кекова, Игорь Клех, Владислав Отрошенко, Олег Павлов, Алексей Цветков. (Рубрика номера: “Родная речь”). — “Знамя”, 2006, № 12.

Поэты и прозаики отвечают на вопросы о языке.

“Возможно, необходим такой институт русского языка, где работали бы не только сухие лингвисты, занимающиеся прошлым языка, дотошно фиксируя лишь устоявшиеся формы и значения слов и особенности их употребления, но и писатели, которые занимались бы его настоящим и даже будущим. Но такого, по многим причинам, не будет, и поэтому уже существующему Институту надо всерьез заняться хотя бы довыпуском начатых словарей, а современный русский язык предоставить самому себе, благо что охранительный инстинкт в нем достаточно силен. Язык сам разберется, сам отделит зерна от плевел — лингвистам останется только со временем зафиксировать то, что возникло и прижилось. А заимствованных слов бояться не стоит, поскольку заимствованными в разное время являются и такие, как хлеб, деньги, книга, художник, поэзия, проза …” (Максим Амелин).

“Русский язык не только живет, но животворит. --">