Николай Семенович Евдокимов - Происшествие из жизни...

порядок?

Людмила Павловна готова была заплакать, но она умела держать себя в руках и не заплакала. Как она несчастна, кто может это понять! И одинока. Даже здесь, где все служащие дарят всякие ерундовые сувениры, льстят ей. Она не дура, она понимает, что эта лесть, эти слова, эти подарки предназначены не ей, а ее должности. Друзей же искренних, настоящих у нее нет, все показное рухнет, если она потеряет благосклонность Сергея Григорьевича.

Зазвонил телефон. Людмила Павловна подняла трубку. Ласковый голос заведующего сектором просил соединить с Сергеем Григорьевичем. Но в эти минуты окончания работы ее начальник категорически запретил соединять себя с кем бы то ни было, ибо все вопросы, даже самые важные, нужно решать в рабочие часы, а не устраивать нервотрепку за пять минут до конца рабочего дня.

— Юрий Иванович, вы же знаете… — ответила Людмила Павловна.

Однако тут раздался голос самого Сергея Григорьевича, он поднял трубку у себя в кабинете и сказал:

— Да, да, я слушаю вас, Юрий Иванович… Ну, что ж, зайдите…

Людмила Павловна не понимала, что происходит.

Юрий Иванович появился через три минуты, послал Людмиле Павловне воздушный поцелуй и, изобразив на лице сосредоточенность мысли, прошел в кабинет к Сергею Григорьевичу. Вечно озабоченный, всегда куда-то торопящийся, он аккуратно появлялся на работе в положенное время и тут же исчезал на много часов. Людмила Павловна знала, что исчезает он совсем не по служебным делам, а чаще всего гоняет по магазинам на своих расхлябанных «Жигулях» в поисках запчастей, но молчала: что ей, больше всех надо? Она не влезала в чужие дела, пусть живут, как хотят, и все тут жили, как хотели, хотя и побаивались Сергея Григорьевича.

Войдя в кабинет, Юрий Иванович сказал озабоченно:

— Хотел посоветоваться, Сергей Григорьевич. В разъяснении о том, как надо вести в учреждениях книги регистрации документов, не надо ли указать, что с поступающих документов необходимо снимать копии? И не одну, а может, и две.

— Хорошо бы, конечно, — подумав, сказал Сергей Григорьевич. — Впрочем, не у всех же есть копировальные машины. Да и волокитное это дело. Нас и так обвиняют в бюрократизме. Проще, очевидно, кратко изложить содержание документа. Вы уже составили проект?

— Работаю, думаю, Сергей Григорьевич. Каждая бумага должна полежать…

— Долго лежит. Проект должен был быть готов еще месяц назад. Жду с окончательным текстом завтра.

Был конец рабочего дня, московские служащие торопились домой, штурмом брали троллейбусы и автобусы. Посетитель, побывавший в кабинете Сергея Григорьевича, легко врезался в толпу, запрудившую улицу, и не то чтобы облегченно вздохнул, но словно почувствовал себя в родной стихии после просторного холодка начальнического кабинета.

Он шел, наслаждаясь духотой, толкотней, запахом человеческих тел, вонью автобусов и автомашин, и вдруг споткнулся и упал в канализационный колодец, беспечно оставленный кем-то открытым. Людской поток, занятый своими делами и мыслями, не заметил этого происшествия. Люк здесь, наверно, был давно открыт, люди, бегущие ежедневно этой дорогой на работу и с работы, знали, что люк открыт, и привычно обтекали опасное место. И сейчас они машинально обходили злополучную дыру в земле, не зная, что туда только что угодил один из пешеходов — молодой красавец с голубыми ясными глазами.

Молодой красавец не вскрикнул, падая, он летел вниз, как камень, и скорость, с которой он падал, увеличивалась с каждой секундой. Люк был бесконечен, словно вел в преисподнюю… Собственно, почему «словно»? Именно туда он и вел, именно туда стремительно и летел молодой красавец, представившийся Сергею Григорьевичу чертом, несся домой, в родную свою обитель.

Родная его обитель чем-то походила на земную поверхность: стандартные дома, автобусы, троллейбусы, очереди в магазинах, спешка несущихся куда-то бывших жителей земли, нагруженных сумками. Однако здесь все было лишено смысла — строящиеся дома тут же разваливались, их снова начинали возводить незадачливые строители, а дома опять рушились, превращаясь в груду развалин. Некоторые дома еще стояли, но в них велся бесконечный ремонт, а в магазины, помещавшиеся в первых этажах этих домов, завозили продукты, которые тут же с заднего хода расхватывали те, кто привык это делать и на земле, только здесь это были не продукты, а видимость одна, подобие продуктов, которые нужно было --">