Светлана Каныгина - Тени в барсучьей норе

Светлана Каныгина Тени в барсучьей норе

По ухабистой, размытой дождём лесной дороге, вьющейся между почти совсем потерявших свою листву деревьев, медленно плелась запряженная двумя лошадьми крытая повозка. Раскачиваясь из стороны в сторону и грузно переваливаясь на выступающих из под земли древесных корнях, она двигалась едва заметно, крадучись и всё казалось вот-вот должна была опрокинуться под тяжелым весом перевозимого ею скарба. Разжиженная дождём земля с чавканьем скользила под копытами отощалых кляч, натужно влачащих за собой этот нелёгкий груз, а они, уставшие и мокрые, уныло понурив головы, тянули его, с трудом передвигая ноги. Порой они останавливались то перевести дух, то из-за увязших в грязи колёс, и стояли без движения, будто не замечая хлестких струй проливного дождя и пробирающего до костей осеннего холода. Возможно, неспособные противостоять усталости и трудностям пути, они так и остались бы посреди дороги, смиренно принимая происходящее, но, уже через минуту такого бездействия, позади раздавался басистый голос хозяина, призывающий пошевеливаться, и животные покорно продолжали идти вперёд. Случалось, что колёса повозки увязали в рытвинах, или застревали в сплетении разросшихся древесных корней, и лошади, удерживаемые повозкой, снова останавливались и не двигались с места, даже под подгоняющие их крики. Тогда хозяин, ворча и бранясь, спускался со скрепы и выталкивал громоздкий воз. С момента, как переполненная поклажей повозка въехала в лес, это происходило не раз и стало случаться всё чаще, когда дождь усилился. Хозяин больше не сидел, а шёл позади и то и дело налегал на колёса, помогая им преодолевать преграды.

– Дорога полностью размыта, Марта,– сказал он, заглядывая в повозку после того, как в очередной раз вытолкав её, упал в самую грязь,– Нам никак не добраться до города к вечеру. Придётся переждать дождь.

Сидящая внутри женщина с досадой всплеснула руками.

– Я так и знала!– воскликнула она,– Не стоило верить приметам. Сколько бы петухов не пропело до зари, солнечному дню не бывать в ноябре. Но, ведь тебя, Димитр, не остановишь!

Круглое румяное лицо этой уже не молодой женщины, обрамлённое ажуром кружевного чепца и выбившимися из под него завитками волос, выражало одновременно и гнев и глубокую обеспокоенность. Перебирая пальцами край пухового шейного платка, толстушка бранилась и сетовала на неудавшийся день, попутно ругая мужа и лошадей. Марта была встревожена надвигающейся темнотой, опасалась ночного леса и требовала, во что бы то ни стало найти способ выбраться из него поскорее.

– До города нам не доехать,– кутаясь в вымокший и грязный плащ, убеждал её муж,– Но недалеко отсюда есть лесной посёлок. Там мы можем переждать ночь: ты выспишься, лошади отдохнут, да и я, признаться, совсем уже без сил.

Всё было лучше, чем оставаться ночевать под дождём посреди леса, и Марта, ворча, но согласилась. Хозяин крикнул лошадям, подтолкнул повозку, и она, скрипя и пошатываясь, медленно покатилась вперёд.

Пожилые супруги переезжали. Будучи людьми простыми, Марта и Дмитрий жили тяжелым трудом и даже не мечтали о большем, но судьба, неожиданно оказалась к ним благосклонна. Проведя всю свою жизнь в захолустной деревушке и в скромном достатке, они неожиданно получили наследство и теперь в городе, в самой близи к его главной улице, их ждали новый дом и безбедная старость. Причиной тому стал с рождения слабый и болезненный племянник толстушки. Его мать, младшая сестра Марты, в молодости обладала удивительной красотой и поэтому быстро и выгодно вышла замуж, обретя известную фамилию и материальное благополучие. Однако её избранник, хоть и был человеком знатным и состоятельным, крепким здоровьем не обладал и передал этот изъян своему сыну. Время шло, мальчик рос, а вместе с ним росла и болезнь, что тайно поселилась в его теле с первых дней жизни. Деньги родителей и врачебный уход долгое время помогали поддерживать здоровье наследника, но мать его неожиданно скончалась от сильной простуды, а вскоре и отец, не перенеся сердцем тяжёлой утраты, умер и оставил сына одного. Такой удар оказался слишком тяжёлым для слабого телом юноши. Сломленный усилившимся недугом он слёг. Кроме тётки, родственников по округе у него не было, и Марта, взяв над племянником опеку, перевезла его в свой дом, где и досматривала вместе с Дмитрием несколько следующих месяцев. В полдень первого --">