(Cursed Ellie) - Our golden years (СИ)

====== Глава 1.1 Три четверти Мародеров ======

Шоколад в карманах мантий, стиральный порошок, свежие книги в кожаных переплетах и солёные слезы родителей.

Платформа девять и три четверти обладала особенным ароматом ностальгии.

Преодолев магический барьер, Римус позволил себе на мгновение насладиться смесью будоражащих ноток, перед тем как распахнуть глаза. Его охватили уже знакомый восторг и заразительное пульсирующее волнение от встреч учеников после долгой разлуки. Да, два месяца, казалось бы, не такой большой срок, но когда ты проводишь весь остальной год бок о бок с одними и теми же людьми, они становятся частью тебя. Пришиваются прочными нитями совместных испытаний, переживаний, радостных моментов, дружбы.

Римус совсем чуть-чуть опьянел от всех этих гипертрофированных и незаметных для людей запахов, забирающихся в ноздри, как затылок пощекотало опасное предчувствие. Он открыл глаза и тут же шагнул в сторону. Слева, прямо на том месте, где он только что стоял, появился взъерошенный блондин ниже его на голову и в магловской одежде. Римус не помнил его имени, но вроде он был когтевранцем со старшего курса. Он не обратил на Римуса никакого внимания, взглянул на сверкнувшие на запястье часы и тут же направился к нетерпеливо пыхтящему поезду.

Точно, стоило ускориться, а не мечтательно стоять на «проходе», дожидаясь, пока очередная тележка даст ему пинок под зад.

На перроне осталось не так много людей. В основном взрослые — либо интенсивно машущие облепившим окна детским рожицам, либо намертво сцепившиеся в объятьях со своими вырывающимися чадами. Их вид вызывал тянущее неприятное чувство в желудке. Его так провожали всего один раз. В смысле провожали один раз вообще. На первый курс.

Римус сморгнул лезущее под веки воспоминание, встряхнул головой и, уткнувшись под ноги, потащил свой чемодан и себя в конец поезда.

Восторг растворялся с каждым шагом. Шаткие колёсики дребезжали о кирпичную кладку, застревая в трещинках и по очереди норовились вывернуться поперек. В итоге Римус плюнул, задвинул ручку и подхватил чемодан. Ему не было тяжело, в нём таилось гораздо больше сил, чем кажется с виду, но всё же из-за хронически неуклюжей [и без лишнего балласта] походки жесткий каркас чувствительно бил по голени, заставляя неприятно морщиться. Луна начала уходить на убыль всего пару дней назад, и его кости и суставы до сих пор ныли после обращения.

— Лунатик! Лунатик, быстрее!

Римус поднял глаза от перрона навстречу высовывающейся из вагона родной очкастой физиономии. С машинально отзеркаленной улыбкой, забравшейся на его лицо, бороться было бесполезно.

— Давай помогу, — друг сделал выпад в сторону его чемодана, как только Римус вступил на первую ступеньку.

— Оставь свои рыцарские замашки для Лили, Сохатый, — по-доброму отмахнулся Римус.

Джеймс усмехнулся за его спиной и, Римус уверен, покачал головой. Люпин никогда не любил, когда с ним возятся. А Поттер никогда не упускал возможности предложить свою помощь.

Они пропихнулись через заполонивших узкий проход учеников всех возрастов и завалились в оккупированное ими с первого года купе, над которым уже давно можно было прибить табличку.

Римус решил, что манёвр закидывать чемодан наверх может аукнуться вывихом нестабильного плеча и просто запихнул его под сидушку. И только тогда обернулся к тактично следящему за ним Джеймсу.

— Наконец-то, — выдохнули оба и обнялись.

Джеймс сдавил его немного сильнее, чем стоило, и хлопнул два раза по спине. Поттер пах беспокойством вперемешку с облегчением. Они снова в поезде. Они снова едут в Хогвартс. Но не все — витало в воздухе.

От ностальгического восторга не осталось ни следа. Со стороны окна послышалось мельтешение.

— Привет, Хвост, — развернулся Римус, и в перманентно влажных глазах Питера блеснуло благоговейное ликование.

— Здоро́во, Лунатик!

Тело Питера неуверенно дернулось в порыве подняться, но Римус уже рухнул на своё место возле окна напротив. Джеймс опустился рядом с Петтигрю, поджимающим губы.

Воцарилась тягучая тишина, которую их купе не видело раньше. Даже пустующим оно было бы более живым. И если бы у

--">