Анна Мещерякова - Время и Кровь

но меркнущим перед её горем. Ненавистью к себе. Раскаянием.

Моника не хотела в академию. Да и в Анда-Хелену возвращаться не стремилась. Дома Мон заняла своё время долгими прогулками, сном без всякого расписания и чтением дамских романов, которые доставала ей Марта. В библиотеку Моника так и не дошла. Это было слишком.

— Ты хочешь о чём-то нам рассказать, — проницательно заметила Майя, которая всегда слишком хорошо читала других людей.

Помедлив, Моника кивнула. Майя, полностью довольная своей жизнью врачевательницы. Эдда, столько пережившая и обрётшая счастье с Джеем… Поймут ли они её?

— Хочу, но, думаю, сначала нам нужно выпить за Триш, — Моника подняла свою чашку с облепиховым чаем. — Как считаете?

— Я и сама хотела предложить, — сказала Эдда, энергично тряхнув головой и не нарочно демонстрируя, что обновила каре.

Майя выразила согласие взглядом.

— Тогда начинай, Эдда, — попросила Мон. — Ты была её самой близкой подругой. Всегда.

Лицо Эдды, до того лучившееся счастьем («Я вообще-то нечасто выхожу из дома после… ну вы поняли, и мне сейчас так хорошо от ощущения свободы»), стало задумчивым и серьёзным. Она взяла свою чашку с чаем и машинально ударила по ней пальцами пару раз.

— Триш действительно была моей самой близкой подругой, сестрой. Ты права. Я хочу верить, что и она относилась ко мне так же. Когда я узнала о её замужестве, то злилась, очень злилась на неё, но потом… всё окутал страх. Я всё думаю: могла ли я раньше найти её? Был ли у полиции шанс спасти её?

Теперь серые глаза Эдды блестели от слёз.

— Триш была такой доброй, чистой, мягкой по характеру. Я… мы с ней точно две противоположности. И точно сёстры. Мне очень не хватает её.

Моника сжала руку Эдды в своей ладони и взяла слово:

— Триш разделяла мою жажду знаний, моё желание учиться. Она была моей союзницей, когда дело доходило до похода в библиотеку.

— А я старалась улизнуть на свидание или в какую-нибудь таверну, где выступали музыканты, — вспомнила Эдда, глаза которой всё ещё блестели от слёз.

Майя склонила голову:

— Я шла в храм.

Моника кивнула:

— Да, Триш обычно говорила, что вам обеим, наверное, ужасно скучно. Особенно Эдде.

Они обменялись грустными улыбками.

— Триш всегда восхищала меня своей грациозностью, — взяла слово Майя. — Она… была такой тоненькой, почти воздушной. Мне всегда казалось, что она похожа на анд.

— За Триш! — сказала Эдда.

И подруги присоединились, чокнувшись чашками с чаем и заев этот грустный тост каждая своим десертом. На тарелке у Эдды был большой кусок шоколадного торта, у Моники — морковного, а Майя ела песочное печенье.

Всё так обыденно и вместе с тем… Моника сглотнула и решилась:

— Я хочу рассказать вам кое-что и надеюсь на понимание.

И начала говорить. Это был долгий и откровенный рассказ. Мон будто читала книгу, где главная героиня вроде и походила на неё саму, но не совсем. Любимую книгу, при перечитывании которой захлёбываешься слезами, хотя и знаешь заранее, чем всё кончилось.

И когда Мон закончила, то на секунду её подруги замерли, будто решали, что делать, а потом поднялись со своих мест и обняли её. Только в этот момент Моника поняла: она плачет. И слёзы наконец приносят облегчение.

***

Солнечные лучи, пронзив воздух, скользили по надгробиям, не разбираясь, кто именно тут покоится — достойный правитель, его престарелая супруга, ребёнок, ушедший из жизни до своего расцвета, отважный воин, верная придворная дама… Лазоревое небо, без единого облачка, раскинулось над королевским кладбищем, будто заявляя: «Нет ничего особенно печального или пугающего в этом месте. Верно, ваше высочество?»

Эмиль соглашался, посматривая на прозрачную, сделанную под кусок льда, могильную плиту, венчавшую могилу Рудгара. Тридцать пять лет насыщенной боями жизни. Наверное, он действительно заслужил покой.

«— Как только всё закончится, я уйду на покой. Временной поток уже ждёт меня, — сказала Ба, тяжело вздохнув.

Прошла неделя после битвы с Анда-Хеленой и её исчезновения. Орден Времени трясло: Эрминаль сбежала, Луиза Хонс не успела скрыться — её собирались судить на внутреннем совете Ордена.

Ба теперь почти постоянно хмурилась. Особенно суровой она была сегодня, когда поняла, что проиграла бой. Ба, как и весь Орден, стремилась замять историю с Анда-Хеленой, забыть этот неприятный эпизод. Перед Аяной --">