Руди Рюкер - Белый свет

Руди РЮКЕР БЕЛЫЙ СВЕТ

Эта книга была написана, когда я гостил в Математическом институте Гейдельбергского университета. Я благодарен Фонду Александра Гумбольдта за финансирование моего пребывания.

ЧАСТЬ 1

«Увидеть призрака – это еще не все. Есть еще маски смерти, сложенные стопкой одна на другую, достающие до самого неба».

Нейл Кэссади

1. НА КЛАДБИЩЕ

Дождь шел уже целый месяц. Я снова начал курить.

Шум/информация.., я на улице. В шляпе. Во второй половине дня в среду я пешком поднялся по Центральной улице до кладбища на Темпл-Хилл. Из-за дождя здесь больше никого не было, царил покой. Я стоял под большим искривленным деревом. Это был бук с гладкой серой корой, которая казалась еще более гладкой из-за стекавшего по ней дождя. Ложбинки и складки плоти, одутловатой от преклонного даже для дерева возраста.

Стоя под кладбищенским деревом, поливаемый проливным дождем, я размышлял о проблеме континуума. Отец-основатель нашей страны Георг Кантор откопал эту проблему в 1873 году и потерял рассудок, пытаясь ее решить.

Свет стал мерцающим, и я вполне мог поверить, что вокруг меня собираются призраки. Продам ли я душу за решение проблемы континуума, хотели знать они. Посмотрим, что за решение. Посмотрим, что за душа.

Сперва было непонятно, не простая ли это увертка с их стороны. Четыре года назад у меня была возможность спросить Белый Свет о проблеме континуума. Это было в День памяти во время 'Намской войны. Там было полно парней с тощими шеями и с флагами.., фью-ю…

«Так как насчет континуума?» – спросил я совершенно серьезно, сжав карандаш в сложенных щепотью пальцах.

«Расслабься, ты еще не готов», – таков был ответ, или скорее ощущение, что ответ не будет чем-то таким, что можно записать при помощи символической логики.

Но я продолжал работать над этим, оттачивая свой внутренний взор, чтобы научиться улавливать и давать имена большинству этих ярких мимолетных впечатлений.., кодировать идею в элегантной формулировке, магическом заклятии, способном вернуть озарение. Я был готов. Я стоял под дождем на кладбище, надеясь перехитрить тени.

На Темпл-Хилл мне особенно нравился один надгробный камень. Эпитафия Эмили Водсворт, скончавшейся в 1793 году, гласила: «Помни, что ты должен умереть». Я находил ее живительной.., в ней переливал через край человеческий интеллект, реальность существования. Я впервые увидел этот камень несколько месяцев назад, прочитал надпись и почувствовал себя счастливым. Но тут черное мушиное пятнышко превратилось в муху, спиралью взлетевшую с камня и нацелившуюся в меня. Если я сяду на тебя, ты умрешь… Я побежал.

Но я вернулся; я стоял под мокрым от дождя буком и всматривался в желоба и Лестницы в глубине моего разума. Мне верилось (почему бы и нет?), что призраки предлагали мне решение проблемы континуума. Узоры становились все фантастичнее, а я цеплялся за них, быстро давая им названия, держась на плаву посреди поднимающегося потопа…

Через некоторое время я замечаю, что дождь стал сильнее. Я озираюсь в поисках более надежного укрытия и выбираю небольшой склеп рядом с участком Водсвортов. Я спешу к нему и пробую дверь. Двойная застекленная дверь с металлической решеткой. Одна половинка открывается, и я вхожу. В пол вделана обычная деревянная дверь. Я срываю ее с петель и сбегаю вниз по ступеням. Еще двери. Я отшвыриваю их за спину. Ступени, двери, черный свет… Я бегу быстрее, все больше увлекаясь. Вскоре я слышу, как этот гроб постукивает и постанывает, скользя по ступеням всего в нескольких шагах впереди меня. Я прыгаю! И приземляюсь в него. Красный атлас, как вы понимаете, сдавленное восклицание…

– Но это же не математика, мистер?..

– Рэймен. Феликс Рэймен, – отвечаю я.

Они одеты в темные костюмы-тройки. Часы на золотых цепочках и остроносые туфли. Международный математический конгресс. Париж, 1900 год.

На трибуну поднимается Дэвид Гилберт. Он говорит о математических проблемах вообще, постепенно подводя к своему личному списку из двадцати трех нерешенных проблем.

Он маленького роста, с остроконечной бородкой и прекрасным стилем речи. Первой в его списке стоит проблема континуума, но мое внимание особенно привлекает его вступительное замечание: «Если нам не удается решить математическую проблему, причина часто заключается в нашей неспособности найти более общую точку зрения, --">