Владимир Булат - Наше светлое средневековье

какую-нибудь парочку, которая среди бела дня на виду у всех занималась любовью в мавританском гамаке, подвешенном между миндальными деревьями. Единственный тихий уголок был создан мирными гвинейскими эфиопами - они выстроили себе на окраине города целую улицу деревянных домов на сваях и по вечерам усаживались в палисадниках и распевали на своем непонятном жаргоне печальные псалмы".

Три всадника скакали без устали всю ночь. Кругом расстилалась бесконечная степь с отдельными пирамидальными тополями, а под утро впереди стали вырастать горы, поросшие пушистым лесом. Луна освещала девственные нераспаханные мужиком просторы. Казаки не утруждали себя земледелием, их жены заводили небольшие огороды да виноградники, а сами дети степей ходили "за зипуном" на турок, а как отложился Амвросий Гурийский от Москвы, то и на грузин (апсы охотно пропускали казаков через свои земли, а с возвращающимися "делили башлык"). Много казачьих голов осталось на пыльных дорогах Колхиды и Аджарии. А сколько гнут спины на турецких и персидских галерах? Но не иссякает удаль казачья! Есть еще порох в пороховницах, остры сабли и молоды сердца! Отовсюду идут удальцы в казачьи станицы. Хватит погулять и на нашу жизнь!

Передовой всадник осадил лошадь, взъехал на пригорок и осмотрелся. Впереди была станица Каменномостская, прозванная так по единственному каменному мосту в тех краях. Они подъезжали с той стороны, где шумел ручей, а по утрам девушки-казачки ходили за водой с продолговатыми грузинскими кувшинами. Густые заросли легко могли скрыть и людей, и коней (им завязали морды, чтоб не ржали, подвязав снизу по мешку овса).

- Успели?-спросил один из них - молодой, но уже с пышными усами русоволосый казак.

- Да, кажись, успели, - ответил другой, постарше, в чеченском бешмете, что снял с убитого элы в аргунском деле.

- Надо было в Караваиху ехать, - поморщился третий (его все звали Серый, но было ли то имя или просто прозвище, никто не знал).-Там такие шкуры-девки! Мне братуха рассказывал.

- Ты, давай, без фанатизма, - кивнул ему старший.-Тут дело тонкое и аккуратное.

- Не буду я тут жену ловить. Лучше поедем со мной в Караваиху...

- Тогда стой не стреме и за лошадьми следи.

- Зря, зря...

- Олег Красный, тот себе адыгейку привез. Тоже взял лихо. Хороша. Худая, карая, лицо тонкое - не то, что ряхи у некоторых наших. Я как-то иду на армянский базар, а Гуменный с Чигирем впереди и говорят о ней: "Вона як гилка, вин йй будэ довго у постели шукаты... Вон у Ивана баба, так то баба!" - он показал руками.

- Хе-хе...

- Тихо! Идут.

Занималась заря, и первые девушки-казачки шли к источнику за водой. Их было около десятка и еще две замужние женщины. Их можно было сразу отличить по особому платку в виде кокошника, а девушки лишь связывали волосы в два длинных хвостика или одну косу. Впереди шла, приплясывая и что-то напевая, девушка в синем сарафане. Она явно была коноводом сверстниц - темноволосая с немного округлым лицом, двумя хвостиками и немного курносым носиком. Один из казаков - Вовка Булат, не отрываясь, смотрел на нее. Серый посмотрел на него и на старшего - Никиту и с удовлетворением заметил, что они следят за разными девушками. "А то передерутся еще!" - подумал он. Друзья заняли удобное место над обрывом, откуда хорошо просматривался источник, и в любой миг они могли спрыгнуть вниз и схватить девушек, а Серый тем временем выводил коней.

Девушки приближались. Та, что пританцовывала, оступилась и уронила кувшин в ручей. Он упал и пошел ко дну. Пришлось девушке со смехом и визгом лезть в ледяную воду. Она подобрала подол, и Вовка увидел ее ножки - налитые как у ухоженного ребенка. Это решило ее судьбу.

С боевым криком: "Урал!" казаки спрыгнули с обрыва и среди суматохи бросились ловить избранниц. Вовка сразу же схватил растерявшуюся девчонку за обе руки и с силой сжал: не уйдешь! Старший казак - Никита Горовей - поймал другую - полногрудую с длинной пышной косой. Остальные девчонки побросали кувшины и с громкими криками пустились бежать к станице. Было самое время уходить. Сейчас, когда рассвело, их заметит дозорный с вышки, и тридцать-сорок злых кубанцев бросятся в погоню. Серый не подвел - все три лошади уже стояли, готовые к бешеной скачке. Девушек перекинули через седло, привязав к шее лошадей. Гикнули и поскакали.

Они неслись без отдыха почти весь день по большой дуге, огибая с севера адыгские земли, чтобы сбить погоню с пути. Выбирали безлюдные дороги, часто --">