Валерий Иоильевич Язвицкий , Ян Леопольдович Ларри , Янка Мавр , Николай Федорович Погодин , Лев Абрамович Кассиль , Владимир Николаевич Владко , Андрей Дмитриевич Иркутов , Сергей Бакланов , Евгений Васильевич Толкачев , Борис Николаевич Перелешин , Александр Шаров , Н. Могучий , Валерий Санчов , Е. Лауман , К. Верин , Иг. Малеев , Н. Лопатин - Трехглавая судьба

него было
только двадцать пять штук, а для того, чтобы прожить маломальски сносно, не подохнуть с голоду и добыть в год десять-двадцать песцовых шкур и двести-триста белок, тунгусу нужно не меньше сорока-пятидесяти оленей. Никак не
мог Кеша отдать кузнецу последних оленей.
— Есть у меня два песца — несмело сказал молодой
тунгус.
— Мало,— отрицательно мотнул головой кузнец.
— Есть у меня еще три мужика с лукошком,— робея,
добавил Кеша. Так тунгус называл денежный билет в три
червонца.
— Это хорошо, — одобрительно крякнул отец Марьи —
но за девку мало.
Марья вышла в «хотон» — помещение для коровы, отгороженное от жилой части юрты редкой перегородкой.
Дверь в ‹хотон» была открыта. Марья, спрятавшись за косяк, прильнула ухом к стенке и слушала, о чем говорили
отец и Кеша:
Ей нравился молодой тунгус. Порозовевшее от смущения лицо ее побледнело, когда она услышала ответ отца.
9

— Так вот. Моя — девка, твои — две шкуры, три мужика с лукошком и один...
Старик помолчал и сказал, как будто спокойно и деловито, но Марья знала, что под этим деловым тоном таилась
злая насмешка:
— …И один зуб большого животного.
— Агдиан-Кеми!1) — воскликнул ошеломленный тунгус.
— Ты смеешься или хочешь беду накликать на голову тунгуса, — продолжал Кеша, стараясь скрыть страх, который
нагнала на него мысль о том чудовище, зуб которого требовал в виде калыма упрямый старый кузнец.
Но отец Марьи не замечал смущения тунгуса, или делал
вид, что не замечает его. Он, не спеша, продолжал говорить:
— В соседней стоянке якутов, которая за лесом, у реки,
Петр кузнец из рода Чагирь нашел зуб. Божков и безделиц
он из него понаделал, Узоры на них и письмена какие-то
вырезал. Хорошо заработал.
Кузнец умолк. Позвав Марью, он приказал подать есть
себе и гостю. Кеша понял, что разговор окончен, и чтоупрямый кузнец не отступится от своего требования.

Дорога подымалась в гору. Вдали показался чахлый и
редкий лесок, над которым летела на север стая гусей. Кеша, задумчиво ехавший домой от кузнеца, встрепенулся. Он
не сводил глаз с леска и гусей.
— Далеко, вздохнул он,— не попадешь. А то бы славную еду привез я русскому дагору...
Он начал пришпоривать лошадь, и та побежала ускоренной рысцой. Вдали послышались ружейные выстрелы.
— Дагор проснулся... стреляет, — усмехнулся тунгус.
Вскоре Кеша пересек небольшую рощицу, и перед его
глазами, на пологом косогоре раскинулся поселок. Всего
было шесть-семь изб, построенных шагах в пятидесяти одна
от другой. В середине поселка были еще какие-то неведо1) Агдиан-Кеми (досл. „земляная крыса“) произносимая почти как Агджан-Кеми.
10

мые Кеше сооружения. Там стояли ящики на высоких столбах, к которым вели крутые лесенки. Какие-то чаны были
прикреплены к врытым в землю столбам, и к этим столбам
были прислонены доски. Но что больше всего обратило
внимание на себя молодого тунгуса — это высокая мачта,
такая высокая, что на постройку ее пошло, по крайней мере,
две лиственницы. От этой мачты шли тонкие металлические
паутинки к самой большой избе. На вершине мачты колыхался острый красный флажок. Это была построенная в
прошлом году культбаза для якутов и тунгусов, кочующих в
тундре.
Между строениями бродило несколько человек тунгусов
и десятка три оленей.
Кеша оглядел избы. Он работал над постройкой культбазы, и теперь осматривал ее с самодовольным чувством
человека, любующегося произведением своего труда.
«Хороши юрты», — подумал он. И тут же вспомнил, как
тяжело было долбить землю, все время натыкаясь на промерзлую почву, на вечную мерзлоту.
При этой работе он и заработал несколько «мужиков с
лукошками», из которых три штуки собирался отдать в калым за Марью. Одного только не видел раньше Кеша в поселке — это мачты и мудреных ящиков, столбов и досок
метеорологической станции, похожих, как ему показалось
сначала, на могилу каких-то шаманов.
— Здравствуй, дагор! Как здоров? — закричал он, увидев вышедшего из рощи и направлявшегося к поселку человека в дохе и ушанке.
За плечом у незнакомца была охотничья двустволка, а в
руках — пара диких гусей. Повисшие крылья птиц чертили
узкий след по рыхлому снегу, а мертвые гусиные головы
качались в такт шагам человека.
Охотник увидел тунгуса и радостно приветствовал его.
— Здравствуй, Кеша, здравствуй! Куда пропал? Всю зиму носа к нам не показывал.
— Тунгусу --">