Олег Александрович Юрьев - Писатель как сотоварищ по выживанию

полулегально обеспечивающие овладение товаром в обмен на предоставление собственных возможностей по добыванию других товаров, — было на втором месте. Самым же простым (при наличии денег, конечно) и последним делом было как раз «купить втридорога», с рук у спекулянтов или «из-под прилавка».

3. Обратно в настоящее

Но нас, конечно, интересует в первую голову настоящее, а не какие-то там древние истории про советскую жизнь (в России десять лет назад уже древняя история, а двадцать лет — и вообще доисторические времена). Естественно! Мы и живем здесь и сейчас — то есть в настоящем, и деньги текут сквозь нас туда и сюда именно что сейчас и здесь, то есть тоже в настоящем. Туда и сюда, туда и сюда... А куда «туда», собственно?

Перевернем-ка мы ситуацию с неразменной деньгой. Поглядим на нее не глазами обладателя волшебной монеты, а с точки зрения, скажем, булочника или мясника, получающего эту монету в уплату за булку хлеба или свиное отбивное и на следующее утро обнаруживающего ее исчезновение из казалось бы надежно захлопнутой кассы. Все печати на месте? — Все печати на месте! Тут-то мы и обнаружим, что всё становится значительно интереснее и, главное дело, как-то существенно персональнее. Вдруг мы замечаем, что парадигма «волшебных денег» отражает всю систему функционирования товарно-денежной цивилизации и при этом с точки зрения ее непосредственного воздействия на нашу маленькую жизнь, а это значает: с наиболее важной для нас точки зрения. ДА, ГОСПОДА: МЫ НЕ ТЕ, КТО РАСПЛАЧИВАЕТСЯ НЕРАЗМЕННЫМ РУБЛЕМ, МЫ ТЕ, КТО ПОЛУЧАЕТ ЕГО В УПЛАТУ!

Мы — не покупатели. Мы — продавцы, о чем и пытался предупредить нас, к сожалению, присущим ему тяжеловесным и путаным образом еще старина Маркс, но мы, под воздействием консумистской пропаганды, не обратили должного внимания на это предупреждение. Между тем мы и вправду только и делаем, что продаем. Продаем наш труд, наше время, наше тело. А иногда — черного кота, связанного и дико мяукающего. Только вот кота этого никто у нас что-то не покупает, что-то никто не приходит на перекресток четырех дорог который уже сочельник подряд.

В уплату за наш товар (когда его покупают) мы получаем деньги, но только где они, эти деньги? Деньги имеют свойство исчезать, это известно всякому. Наверно, они возвращаются к тому, кто их заплатил. У него уже наш товар и деньги у него тоже, кажется, есть. Не иначе, это наши деньги наполняют его карманы, чьи же еще?

 

Мы просто-напросто оказались НЕ ПО ТУ СТОРОНУ ДЕНЕГ.

 

Некто иной владеет неразменным рублем, а мы живем со сдачи, которую этот некто забывает на прилавке или оставляет на чай. В принципе можно сказать, что мы живем с чаевых (благодарсссте — довольно щедрых, что и говорить... нет-нет, мы не можем и не хотим сказать, что довольны, но... — жить пока можно...). Только вот кто он, этот Некто, покупатель черной кошки и владелец «неразменного рубля», тот, кто, по всей видимости, контролирует всю социальную и экономическую систему нашего «настоящего»?

На этот вопрос можно было бы дать очень разнообразные ответы — в зависимости от политических и философских воззрений, жизненного опыта, общественного положения. Каждый из нас знает (или думает, что знает), что и кому он продает — труд, время, тело или все-таки черного кота. Работодателю, государству, публике или некоему Некто. Смысл произведенного нами изменения перспективы заключается в попытке обнаружить владельца неразменных денег, того самого великого Некто. Великий Некто, однако же, вряд ли позволит себя так легко обнаружить. Скорее всего, он вообще не позволит себя обнаружить, если сам этого не захочет, что довольно сомнительно. Но начать поиски и собрать по их ходу новое знание гораздо важнее, чем обнаружение таинственного незнакомца (или таинственных незнакомцев, если их много). По сути дела, даже и необязательно найти «этих типов» — найти себя самих (или как минимум посмотреть на себя под другим углом) было бы тоже очень недурно. Собственно, даже простая возможность ответить на главный вопрос нашего времени «Куда идут деньги?» простым определением «Деньги возвращаются к этим типам» вносит некоторое просвещение в абсолютный мрак нашего непонимания. Даже если об «этих типах» ничего неизвестно, кроме того, что они «эти типы».

Первым кандидатом на гордое звание «этих типов» оказываются, само собой разумеется, кредитные банки, финансовые воротилы вообще — в

--">