Жюль Дюмон-Дюрвиль - Всеобщее путешествие вокруг света. Часть IX. ОКЕАНИЯ: (МАЛЕЗИЯ) ОСТРОВА ТИМОР, БОРНЕО, ЯВА; АВ-СТРАЛИЯ (НОВАЯ ГОЛЛАНДИЯ), НОВЫЙ ЮЖНЫЙ ВАЛЛИС.

означал под именем Купанга. Гавань Сикаколе еще заселение на этом берегу, подверженное опасности от С. ветров, и с трудным входом.
В миле на В. от Купанга, в окрестностях его обширного залива, находится Оба, красивое ме­стечко, за которым следует песчаная долина, весьма обширная, называемая Passer Panguian, и продолжающаяся до устья реки Осапа. За тем являются Калапра, Лима, и наконец Осапа-Кипг- киль, важное заселение, против которого прости­раются на море два низкие острова, покрытые палстювьерами. Дорога идет потом среди пре­лестных кокосов, увенчанных лианами, до Осапа- Бессас, населенного 400 жителей, между коими счи­тается несколько Китайцов. Перейдя сию точку, находите дорогу уже не столь неровную. Тут встречается Нонсуис, где разводят прекрасней­ших и самых быстрых здешних лошадей. Бро­дя днем на свободе, они бегут вечером в ко­нюшню по голосу пастуха своего, и эти коноводы сущие центавры, ездящие без узды и седла. Далее находятся: Меинки, с 300-ми жителей; ручьи Та- русс и ПаннеуДснои (последний почитается свя­щенным, но причине обитающих в нем кроко­
17
дилов); Но баки и Панамутпги, маленькия селения; Цебелло, где начинается обширная долина, идущая до гор Амс/)оа, скверной цепи залива Купангского; Вабао, откуда идут болота, копчащиеся только подле городка Олииама. Этот городок собрание просторных и прелестных хижин, сквозных и опиененных большими деревьями. Здесь видел я— говорит Неронъ—семейства, живущие, под властью нескольких стариков, совершенно патриархаль­ными нравами. Женщины прядут бумагу; мужчины плетут корзинки; дети, уже взрослые, карабкают­ся по деревьям, между тем, как самые маленькия, лежа в бамбуковых люльках, качаются под тенью растительных громад.
В Олинама, Пероп и его товарищи убили кро­кодила, чучела которого находится в Музее Сада Растений (Jardin-des-Piantes). Крокодил на Тиморе, как в Египте, животное священное. Цари Ти­морские происходят от крокодилов, и все знат­ные люди, более или менее, родня крокодилу. Вос­ходя на трон, царь приносит жертву свою зем­новодному чудовищу. В известном месте кла­дут припасы, до которых крокодил жаден, и животное, па известный звук, является в этом месте. Говорят после сего, что крокодил пови­нуется призыву царя, и торжественно показы­вают его народу. Все эгпо можно назвать невин­ною глупостью, но худо то, что этим дело не- кончается. За пожранием припасов следует при­ношение в жертву молодой девушки, которую обрекают на съедение речным крокодилам. Убрап-
Ч. IX %
18
ную цветами и одетую в лучшее платье, по во­ле, или по неволе, влекут несчастную на каибла, место погибели, где крокодилы схватывают и уносят ее па дно реки. Малайцы уверены, что чистота нравов должна быть необходимым усло­вием для жертвы, и говорят, будто однажды крокодилы вынесли из реки одну молодую девуш­ку, непричипивши ей вреда, именно за несоблюдение означенного условия. Пока крокодилы пожирают жертву свою, па берегу приносят в честь их рыжого борова.
При таком почтении к крокодилам, можно представишь себе отвращение туземцов от сме­лых охотников, убивших священное чудовище в его болотистом царстве! Псрон рассказы­вает, что по возвращении с охоты, все обита­тели Бабао убегали от него >?н товарищей его, как от людей поганых. « Царь ожидал нас — говорит он — и едва увидел издали, то отпра­вил к нам одного из своих офицеров, чтобы заставить пас положишь под деревом, далеко от дворца, святотатственное бремя, нами несо­мое. Мы изумились, увидя, что все любопытные, окружавшие нас в течение двух прошедших дней, поспешно бежали теперь от пас. Сам раджа, хотя принял нас с своею обыкновенною ласковостью, но нсхоилел приблизишься к нам, пока предварительно мы не будем очищены. Об этом предупредили пас и указали нам на дупло дерева, куда должно было нам засесть и вытер­петь надлежащее по обычаю омыванье тела. Такая
19
церемония вовсе нам не нравилась, по избежать её было невозможно. Все Малайцы, мужчины, жен­щины, дети, составили кружок около нас, и не­смотря на правила Европейских приличий, нам надлежало раздеться до-пага. В дупло мог по­меститься только один человек, и мы, я и гн Лесюёр, сменялись поочередно. Двое невольников принесли огромные сосуды с водою и вылили их на нас; таким образом, каждому из нас до­сталось по 20-ти кувшинов. Пока нас полоскали и очищали, один Малаец поднял на длинную бамбуковину наше платье, и с величайшею осто­рожностью, чтобы нсдогпронугпься им ни к кому, окунул его в --">