Вениамин Александрович Каверин - Собрание сочинений в 8-ми томах. Том 2

2

МОСКВА

«ХУДОЖЕСТВЕННАЯ ЛИТЕРАТУРА»
1981

В. КАВЕРИН
СОБРАНИЕ СОЧИНЕНИй
В ВОСЬМИ ТОМАХ

МОСКВА
(ХУДОЖЕСТВЕННАЯ ЛИТЕРАТУРА»

1981

В. КАВЕРИН•
СОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ
ТОМ ВТОРОЙ
ХУДОЖНИК НЕИЗВЕСТЕН

ИСПОЛНЕНИЕЖЕЛАНИЙ
РОМАН

НОЧНОЙ стоюж
ПОВЕСТЬ

МОСКВА
«ХУДОЖЕСТВЕННАЯ ЛИТЕРАТУРА»
1981

P2
K13

Оформление художника
М. ШЛОСБЕРГА

К

70302-151
0о8(0П 81 подписное 4702010200
'

© Оформление« повесть «Иочной
Сторож». Издательство «Художественная литература», 1981 г.

ХУДОЖНИК
НЕИЗВЕСТЕН
РОМАН

Посвящается
Лидии Тыняновой

И они подивились уму и
безумию этого человека.
Сервантес, Остроумно*
изобретательный идальго Дон*
Кихот Ламанчский
ВСТРЕЧА ПЕРВАЯ.
«ЗА КОГО ТЫ ГОЛОСУЕШЬ,
УЧИТЕЛЬ!»

1

Вор, гулявший по Гостиному двору, остановился у
окна ювелирного магазина, наблюдая за курчавым том­
ным купцом, который стоял за прилавком, как кукла в
паноптикуме,— самодовольный, бледный, с золотым ме­
дальоном в руке, далеко высунувшейся из тугой манжеты:
«Я бы хотел его убить, а лавку ограбить».
Шли, подталкивая друг друга, полотеры и несли ведра
на швабрах,— это были запачканные охрой знамена их
ремесла.
Девицы соскочили с трамвая, хохоча, переглянувшись
с матросом, прыгнувшим вслед за ними в толпу.
Узкоплечий, прямой человек в высокой шляпе проехал
на извозчике, лицемерно улыбаясь, держа на коленях
портфель.
Проститутка бережно вела пьяного за угол, где нищие
стояли на блестящих, грязных камнях.
Архимедов остановился и стукнул палкой о камень.
— За вора, за девиц, за неблагодарный труд полотеров,
за этого лицемера, который проехал, держа на коленях
портфель, за девку отвечаешь ты,— строго сказал он.
Архимедов выглядел очень странным в своем длинном
пальто, в кепочке, в очках, на которых блестели дождевые
капли.
— Ты думаешь, стало быть, что я ведаю администра­
тивным отделом Губисполкома?
Силуэт Шпекторова прошел в темном стекле магазина,
перерезанный шторой, рассыпавшийся на отраженья голов
7

и плеч, шагающих отдельно и оставивших далеко за собой
то удлиняющиеся, то укорачивающиеся ноги.
— Я думаю об отставании морали от техники,— сказал
Архимедов,— о том, что личное достоинство...
Смешанный звон голосов и посуды прервал его. Чело­
век с лопаткой штукатура вышел из распахнувшейся две­
ри. Туманный кадр пивной на мгновенье отразился в оч­
ках Архимедова, протянувшиеся к бокалам руки, нервни­
чающий у телефона силуэт, остановленный бег полового
с раскачивающимся подносом,— все черты виденья, похо­
жего на прерванный сон. Женщина в платочке вышла
вслед за штукатуром из пивной.
— Пойдем домой, Ваня.
Он откашлянулся и плюнул ей в лицо.
— О том, что личное достоинство должно быть су­
щественным компонентом социализма,— докончил Архи­
медов.— Взгляни!
Он указал на витрину кино: грустное лицо Елизаветы.
Бергнер смотрело из полуоткрытой дверцы автомобиля,
отраженного в накатанном шинами, лоснящемся асфальте.
Огни горели.
Высокий в цилиндре и плаще уходил от нее, не огля­
дываясь.
— Этот автомобиль — он решает наш спор о Западе.
Это по нему скучают конструктивисты, открывшие новое
западничество на советском Востоке. Они не понимают,
что, сделанный нашими руками, он станет живым укором
за этого штукатура, который плюнул женщине в лицо.
Шпекторов, прищурясь, рассматривал марку на авто­
мобиле Елизаветы Бергнер.
— Машина для кино, «Испана-Суиза»,— сказал он.—
Она бы развалилась на наших дорогах. Мы будем строить
НАМИ.
(Это был Лондон. Лил дождь. Блестели макинтоши.
Вторые актеры шли парами, тесно прижавшись друг к
другу. Очерченный туманом нимб светился вокруг фо­
наря.)
— Не берусь рассудить тебя с конструктивистами. Но
я согласен с ними, что Запад для нас — это ящик с ин­
струментами, без которых нельзя построить даже доща­
тый сарай, не только социализм. Ты говоришь...
— Я говорю об иллюзиях,— сказал Архимедов.— Ящик
с инструментами — этого мало для того, чтобы начать но­
вую эру. В пятнадцатом веке ни одна мастерская не могла
8

принять подмастерья раньше, чем он принесет присягу
в том, что будет честно заниматься своим делом согласно
уставу и целям государства. Тогдашние текстильщики
публично сжигали сукна, к которым был подмешан волос.
Мастера, неверно --">