Аврам Дэвидсон - Королевские регалии Иерусалима или Красноречивая Голова

действительно были захвачены принцем Мурадом в поединке с великим и благородным эрцгерцогом Гюставом Гогенштупфеном, прямым предком нашего возлюбленного Монарха. Популярное мнение устанавливает совершенно определённую связь между владением этими Регалиями Королевским и императорским Домом и Августейшими Титулами нашей возлюбленной Правящей Фамилии, как известно каждому школьнику, начинающимися со “Священный Римский Император Скифии, Святейший Король Паннонии и Истинно Христианский Король Иерусалима, Яффы, Триполи и Эдессы“ и…

Что и говорить, популярное мнение действительно восприняло всё это очень серьёзно. Уже из наиболее диких областей Трансбалкании приходили сообщения о том, что некоторые крестьяне утверждают, будто с утратой Священных Королевских Регалий Священного Иерусалима императорская и королевская власть в сущности прекратилась, что Сатана освободился, чтобы вести войну со Святыми и что, соответственно, больше не нужно платить налог на соль и сбор за крепкие напитки.

Всяческие религиозные вещи всегда затрагивали наиболее дикие области Трансбалкании, но даже рядом с домом, фактически, через два квартала, Эстерхази услыхал извозчика, кричащего погонщику тройки лошадей: — Слыхал, что натворили эти псы, треклятые турки?

— Да, грязные собаки, — голосил тройканьер, — они утащили назад Святые Регалии, нам нужно послать наши канонерки в Чёрное море и бомбардировать Консту, пока они не вернут их, собаки!

Извозчик возразил.

— Проклятье, у нас нет канонерок на Чёрном море!

— Ну, тогда нам лучше заиметь их там, чёртовы отродья, грязные собаки, пошли! — И он защёлкал бичом над спинами своих лошадей, как будто Али Паша, Мурад Карлик и Абдул Хамид собственными персонами наседали ему на пятки.

А теперь с лестницы воззвал голос: — Берти, ты тут? — Немногие люди обращались к Энгельберту Эстерхази на ты. Ещё меньше звали его «Берти».

— Тут, Кристи! — отозвался он.

Визиты его двоюродного дяди, графа Кристиана-Кристофра Эстерхази-Эстерхази были редкостью. Когда граф не выступал в своей официальной должности Имперского Шталмейстера, то предпочитал, исключительно по своим личным склонностям, посещать места гораздо занятнее, чем дом 33 на Турецкой улице. И теперь не просто семейный долг, не воспоминания о проведённом вместе детстве, привели сюда его ненафабренные усы, его фигуру, на сей раз без обычного корсета и источающую сильный запах коньяка, одеколона и чрезвычайного беспокойства. Без паузы или дальнейших приветствий, он быстро направился к ведёрку с бутылкой шампанского в углу и, слегка трясущейся рукой, влил в себя напиток из бутылки, наполовину опустошив её и…

— Нет, — сказал доктор Эстерхази, — это не шампанское. Это смесь джина с итальянским вином, в котором настаивалось множество трав. Любезность американского министра. Он называет это “мартини“, уж не знаю, почему.

Граф Кристи разделался с оставшейся половиной, вздохнул: — Послушай, Берти, вставай, вставай и по коням. Старикан совсем спятил.

Это была одна из милых маленьких прихотей Его Королевского и Императорского Высочества, которая очень располагала к нему его словаческих подданных — то, что ему нравилось называть себя в третьем лице… в определённые времена… термином, который обозначал, слегка изменяясь в глаголицких диалектах, дедушку, крёстного отца, мастера, вождя, тестя или — немного загадочно — кабана с тремя клыками. Или тремя яичками. — «Ась! — мог воскликнуть он делегации из Ближних Провинций. — Ась! Не было дождя в этом году? Ась! Урожай погиб? Ась! Хотите снижения земельного налога? Ах, дети мои, вы правильно сделали, что пришли к Старикану! Старикан позаботится об этом! Молитесь за Старикана! Старикан — ваш Друг!» — И таким образом Распад Триединой Монархии мог отодвинуться ещё лет на пять. Время от времени интеллигенция и подполье без сомнений считали Игнаца Луи безмозглым старым дурнем. В иные времена они не были так уверены.

— Что? Как бедный старый Мацци?

— Ну… не настолько плохо. Не разъезжает на белом коне вверх и вниз по лестнице, охотясь на Бонапарта. Что он действительно делает: рыдает, ежеминутно падает на колени и молится, кричит, бушует, проклинает, плачет, колотит своим стеком по столу и всё это из-за тех треклятых Кипрских Регалий. (Не удивлюсь, если они вообще окажутся стекляшками.) Бедный старый Старикан, по его мнению, если Священные Регалии --">